27 января. Св. равноапостольная Нина

• Житие.
• Акафист.
• Песнопения и молитвы.
• Расписание богослужений в нашем храме.

По бла­го­че­сти­во­му пре­да­нию, до­се­ле, хра­ни­мо­му в ибе­рий­ской, рав­но как и всей во­сточ­ной пра­во­слав­ной церк­ви, Ибе­рия, ко­то­рая на­зы­ва­ет­ся так­же Гру­зи­ей[1], есть удел Пре­не­по­роч­ной Бо­жьей Ма­те­ри: по осо­бой во­ле Бо­жьей, Ей вы­пал жре­бий бла­го­вест­во­вать там, для спа­се­ния лю­дей, Еван­ге­лие Сво­е­го Сы­на и Гос­по­да Иису­са Хри­ста.

Свя­той Сте­фан Свя­то­го­рец рас­ска­зы­ва­ет, что, по воз­не­се­нии Гос­по­да на­ше­го Иису­са Хри­ста на небо, уче­ни­ки Его, вме­сте с Ма­те­рью Иису­са Ма­ри­ей, пре­бы­ва­ли в Си­он­ской гор­ни­це и ожи­да­ли Уте­ши­те­ля, со­глас­но с по­ве­ле­ни­ем Хри­ста — не от­лу­чать­ся из Иеру­са­ли­ма, но ждать обе­то­ва­ния от Гос­по­да (Лк.24:49; Деян.1:4). Апо­сто­лы ста­ли бро­сать жре­бий, чтобы узнать, ко­му из них в ка­кой стране на­зна­ча­ет­ся Бо­гом про­по­ве­до­вать Еван­ге­лие. Пре­чи­стая ска­за­ла:

— Хо­чу и Я бро­сить, вме­сте, с ва­ми, Свой жре­бий, чтобы и Мне не остать­ся без уде­ла, но чтобы иметь стра­ну, ко­то­рую Бо­гу бу­дет угод­но ука­зать Мне.

По сло­ву Бо­жьей Ма­те­ри, они бро­си­ли жре­бий с бла­го­го­ве­ни­ем и стра­хом, и по это­му жре­бию Ей до­ста­лась Ибе­рий­ская зем­ля.

По­лу­чив с ра­дост­но этот жре­бий, Пре­чи­стая Бо­го­ро­ди­ца хо­те­ла тот­час же, по со­ше­ствии свя­то­го Ду­ха в ви­де ог­нен­ных язы­ков, от­пра­вить­ся в Ибе­рий­скую стра­ну. Но Ан­гел Бо­жий ска­зал Ей:

— Не от­лу­чай­ся те­перь из Иеру­са­ли­ма, но оста­вай­ся до вре­ме­ни здесь; до­став­ший­ся же Те­бе по жре­бию удел про­све­тит­ся све­том Хри­сто­вым впо­след­ствии, и вла­ды­че­ство Твое бу­дет пре­бы­вать там.

Так рас­ска­зы­ва­ет Сте­фан Свя­то­го­рец. Это пред­опре­де­ле­ние Бо­жье о про­све­ще­нии Ибе­рии ис­пол­ни­лось спу­стя три сто­ле­тия по воз­не­се­нии Хри­сто­вом, и ис­пол­ни­тель­ни­цей его с яс­но­стью и несо­мнен­но­стью яви­лась Пре­бла­го­сло­вен­ная Бо­го­ма­терь Де­ва. По про­ше­ствии ука­зан­но­го вре­ме­ни, Она по­сла­ла, со Сво­им бла­го­сло­ве­ни­ем и Сво­ею по­мо­щью, на про­по­ведь в Ибе­рию свя­тую де­ву Ни­ну.

Свя­тая Ни­на ро­ди­лась в Кап­па­до­кии и бы­ла един­ствен­ною до­че­рью знат­ных и бла­го­че­сти­вых ро­ди­те­лей: рим­ско­го во­е­во­ды За­ву­ло­на, род­ствен­ни­ка свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ге­ор­гия[2], и Су­сан­ны, сест­ры иеру­са­лим­ско­го пат­ри­ар­ха. В две­на­дца­ти­лет­нем воз­расте свя­тая Ни­на при­шла со сво­и­ми ро­ди­те­ля­ми в Свя­той го­род Иеру­са­лим. Здесь отец ее За­ву­лон, пы­лая лю­бо­вью к Бо­гу и же­лая по­слу­жить Ему ино­че­ски­ми по­дви­га­ми, при­нял, по со­гла­ше­нию со сво­ей су­пру­гой, бла­го­сло­ве­ние от бла­жен­но­го пат­ри­ар­ха иеру­са­лим­ско­го; за­тем про­стив­шись со сле­за­ми со сво­ей юной до­че­рью Ни­ной и по­ру­чив ее Бо­гу, От­цу си­рот и За­щит­ни­ку вдов, он ушел и скрыл­ся в Иор­дан­ской пу­стыне. И для всех оста­лось неиз­вест­ным ме­сто по­дви­гов это­го угод­ни­ка Бо­жье­го, рав­но как и ме­сто смер­ти его. Мать свя­той Ни­ны, Су­сан­на, бы­ла по­став­ле­на при свя­том хра­ме бра­том ее — пат­ри­ар­хом в диа­ко­ни­сы, чтобы слу­жить ни­щим и боль­ным жен­щи­нам; Ни­на же бы­ла от­да­на на вос­пи­та­ние к од­ной бла­го­че­сти­вой ста­ри­це Ни­ан­фо­ре. Свя­тая от­ро­ко­ви­ца име­ла та­кие вы­да­ю­щи­е­ся спо­соб­но­сти, что, по про­ше­ствии все­го двух лет, при со­дей­ствии бла­го­да­ти Бо­жьей, ура­зу­ме­ла и твер­до усво­и­ла пра­ви­ла ве­ры и бла­го­че­стия. Еже­днев­но с усер­ди­ем и мо­лит­вой чи­та­ла она Бо­же­ствен­ным Пи­са­нии, и серд­це ее пы­ла­ло лю­бо­вью к Хри­сту, Сы­ну Бо­жье­му, пре­тер­пев­ше­му, для спа­се­ния лю­дей, крест­ные стра­да­ния и смерть. Ко­гда она чи­та­ла со сле­за­ми еван­гель­ские по­вест­во­ва­ния о рас­пя­тии Хри­ста Спа­си­те­ля и о всем про­ис­хо­див­шем при кре­сте Его, мысль ее оста­но­ви­лась на судь­бе хи­то­на Гос­под­не­го.

— Где же те­перь на­хо­дит­ся сия зем­ная пор­фи­ра Сы­на Бо­жье­го? — спра­ши­ва­ла она свою на­став­ни­цу. — Не мо­жет быть, чтобы по­гиб­ла на зем­ле столь ве­ли­кая свя­ты­ня.

То­гда Ни­ан­фо­ра со­об­щи­ла свя­той Нине — что ей са­мой бы­ло из­вест­но из пре­да­ния, имен­но: что к се­ве­ро-во­сто­ку от Иеру­са­ли­ма есть стра­на Ибер­ская и в ней — го­род Мц­хет[3], и что имен­но ту­да хи­тон Хри­стов был от­не­сен во­и­ном, ко­то­ро­му он до­стал­ся по жре­бий при рас­пя­тии Хри­сто­вом (Ин.19:24). Ни­ан­фо­ра при­ба­ви­ла, что жи­те­ли этой стра­ны, по на­зва­нию Карт­ве­лы[4], так­же со­сед­ние с ни­ми ар­мяне и мно­гие гор­ные пле­ме­на до сих пор оста­ют­ся по­гру­жен­ны­ми во тьму язы­че­ско­го за­блуж­де­ния и нече­стия.

Глу­бо­ко за­па­ли в серд­це свя­той Ни­ны сии ска­за­ния ста­ри­цы. Дни и но­чи про­во­ди­ла она в пла­мен­ной мо­лит­ве к Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це Де­ве, чтобы Она удо­сто­и­ла ее уви­деть Ибе­рий­скую стра­ну, най­ти и об­ло­бы­зать хи­тон воз­люб­лен­но­го Сы­на ее Гос­по­да Иису­са Хри­ста, со­ткан­ный пер­ста­ми ее, Бо­го­ма­те­ри, и про­по­ве­дать свя­тое имя Хри­ста незна­ю­щим Его та­мош­ним на­ро­дам. И Пре­бла­го­сло­вен­ная Бо­го­ро­ди­ца Де­ва услы­ша­ла мо­лит­ву Сво­ей ра­бы. Она яви­лась ей в сон­ном ви­де­нии и ска­за­ла:

— Иди в стра­ну Ибе­рий­скую, бла­го­вест­вуй там Еван­ге­лие Гос­по­да Иису­са Хри­ста, и об­ря­щешь бла­го­во­ле­ние пред Ли­цом Его; Я же бу­ду тво­ей По­кро­ви­тель­ни­цей.

— Но как, — спро­си­ла сми­рен­ная от­ро­ко­ви­ца, — я, сла­бая жен­щи­на, бу­ду в со­сто­я­нии со­вер­шить столь ве­ли­кое слу­же­ние?

В от­вет на это, Пре­свя­тая Де­ва, вру­чая Нине крест, спле­тен­ный из ви­но­град­ных лоз, ска­за­ла:

— Возь­ми сей крест. Он бу­дет для те­бя щи­том и огра­дой про­тив всех ви­ди­мых и неви­ди­мых вра­гов. Си­лою се­го кре­ста ты во­дру­зишь в той стране спа­си­тель­ное зна­мя ве­ры в воз­люб­лен­но­го Сы­на Мо­е­го и Гос­по­да, «Ко­то­рый хо­чет, чтобы все лю­ди спас­лись и до­стиг­ли по­зна­ния ис­ти­ны» (1Тим.2:4). Про­бу­див­шись и уви­дев в ру­ках у се­бя чуд­ный крест, свя­тая Ни­на ста­ла це­ло­вать его со сле­за­ми ра­до­сти и вос­тор­га; по­том она свя­за­ла его сво­и­ми во­ло­са­ми и по­шла к дя­де сво­е­му пат­ри­ар­ху. Ко­гда бла­жен­ный пат­ри­арх услы­шал от нее о яв­ле­нии ей Бо­го­ма­те­ри и о по­ве­ле­нии ид­ти в Ибе­рий­скую стра­ну для еван­гель­ско­го бла­го­вест­во­ва­ния там о веч­ном спа­се­нии, то, уви­дев в этом яв­ное вы­ра­же­ние во­ли Бо­жьей, он не усо­мнил­ся дать юной де­ве бла­го­сло­ве­ние ид­ти на по­двиг бла­го­ве­стия. И ко­гда на­ста­ло вре­мя, удоб­ное для от­прав­ле­ния в даль­ний путь, пат­ри­арх при­вел Ни­ну в храм Гос­по­день, к свя­то­му ал­та­рю, и, воз­ло­жив на го­ло­ву ее свою свя­ти­тель­скую ру­ку, мо­лил­ся та­ки­ми сло­ва­ми:

— Гос­по­ди Бо­же, Спа­си­тель наш! От­пус­кая сию си­ро­ту — от­ро­ко­ви­цу на про­по­ведь Тво­е­го Бо­же­ства, пре­даю ее в Твои ру­ки. Бла­го­во­ли, Хри­сте Бо­же, быть ей спут­ни­ком и на­став­ни­ком всю­ду, где бу­дет она бла­го­вест­во­вать о Те­бе, и да­руй сло­вам ее та­кие си­лу и пре­муд­рость, ко­то­рым ни­кто не в со­сто­я­нии про­ти­вить­ся или воз­ра­жать. Ты же, Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­це Де­ва, По­мощ­ни­ца и За­ступ­ни­ца всех хри­сти­ан, об­ле­ки свы­ше Сво­ею си­лою, про­тив вра­гов ви­ди­мых и неви­ди­мых, сию от­ро­ко­ви­цу, ко­то­рую Ты Са­ма из­бра­ла для бла­го­вест­во­ва­ния Еван­ге­лия Сы­на Тво­е­го, Хри­ста Бо­га на­ше­го, сре­ди на­ро­дов язы­че­ских. Будь все­гда для нее по­кро­вом и неодо­ли­мой за­щи­той и не оставь ее Сво­ею ми­ло­стью, по­ка не ис­пол­нит она Тво­ей свя­той во­ли!

В то вре­мя из свя­то­го гра­да от­прав­ля­лись в Ар­ме­нию пять­де­сят три де­вы — по­дру­ги, вме­сте с од­ною ца­рев­ною, Рип­си­ми­ею, и на­став­ни­цею их Га­и­а­ни­ей. Они бе­жа­ли из древ­не­го Ри­ма, от го­не­ния нече­сти­во­го ца­ря Дио­кле­ти­а­на, ко­то­рый хо­тел же­нить­ся на ца­ревне Рип­си­мии, несмот­ря на то, что она да­ла обет дев­ства и уне­ве­сти­лась Небес­но­му Же­ни­ху-Хри­сту. Свя­тая Ни­на, вме­сте с эти­ми свя­ты­ми де­ва­ми, до­стиг­ла пре­де­лов Ар­ме­нии и сто­лич­но­го го­ро­да Ва­гар­ша­па­та[5]. Свя­тые де­вы по­се­ли­лись за го­ро­дом, под на­ве­сом, устро­ен­ным над ви­но­град­ным то­чи­лом, и до­бы­ва­ли се­бе про­пи­та­ние тру­да­ми рук сво­их. Вско­ре же­сто­кий Дио­кле­ти­ан узнал, что Рип­си­мия скры­ва­ет­ся в Ар­ме­нии. Он по­слал пись­мо к ар­мян­ско­му ца­рю Ти­ри­да­ту, — в то вре­мя еще языч­ни­ку[6] — чтобы тот отыс­кал Рип­си­мию и при­слал ее в Рим, или же, ес­ли хо­чет, взял бы ее се­бе в же­ны, ибо она, — пи­сал он, — весь­ма кра­си­ва. Слу­ги Ти­ри­да­та ско­ро на­шли Рип­си­мию, и ко­гда царь уви­дел ее, то объ­явил ей, что же­ла­ет иметь ее сво­ею же­ною. Свя­тая же с дерз­но­ве­ни­ем ска­за­ла ему:

— Я об­ру­че­на Небес­но­му Же­ни­ху-Хри­сту; как же ты, нече­сти­вый, по­сме­ешь при­кос­нуть­ся к Хри­сто­вой неве­сте?

Нече­сти­вый Ти­ри­дат, воз­буж­ден­ный скот­скою стра­стью, гне­вом и сты­дом, от­дал при­ка­за­ние под­верг­нуть свя­тую му­че­ни­ям. — По­сле мно­гих и же­сто­ких му­че­ний, Рип­си­мии вы­ре­за­ли язык, вы­ко­ло­ли гла­за и раз­ру­би­ли все те­ло ее на ча­сти. Точ­но та­кая же участь по­стиг­ла и всех свя­тых по­друг свя­той Рип­си­мию и на­став­ни­цу их Га­и­а­нию[7].

Лишь од­на свя­тая Ни­на спас­лась чу­дес­ным об­ра­зом от смер­ти: на­прав­ля­е­мая неви­ди­мой ру­кою, она скры­лась в ку­стах ди­кой, еще не рас­пу­стив­шей­ся ро­зы. По­тря­сен­ная стра­хом, при ви­де уча­сти сво­их по­друг, свя­тая под­ня­ла очи свои к небу, с мо­лит­вою о них, и уви­де­ла ввер­ху све­то­нос­но­го ан­ге­ла, опо­я­сан­но­го свет­лым ора­рем. С бла­го­вон­ным ка­ди­лом в ру­ках, со­про­вож­да­е­мый мно­же­ством небо­жи­те­лей, он схо­дил с небес­ных вы­сот; от зем­ли же, — как бы на встре­чу ему, — вос­хо­ди­ли ду­ши свя­тых му­че­ниц, ко­то­рые при­мкну­ли к сон­му свет­лых небо­жи­те­лей и вме­сте с ни­ми воз­нес­лись в небес­ные вы­со­ты.

Уви­дав сие, свя­тая Ни­на с ры­да­ни­я­ми вос­кли­ца­ла:

— Гос­по­ди, Гос­по­ди! За­чем же Ты остав­ля­ешь ме­ня од­ну сре­ди этих ехидн и ас­пи­дов?

В от­вет на это, ан­гел ска­зал ей:

— Не пе­чаль­ся, но по­до­жди немно­го, ибо и ты бу­дешь взя­та в Цар­ство Гос­по­да сла­вы; сие бу­дет то­гда, ко­гда окру­жа­ю­щая те­бя ко­лю­чая и ди­кая ро­за по­кро­ет­ся ду­ши­сты­ми цве­та­ми, по­доб­но ро­зе, по­са­жен­ной и воз­де­лан­ной в са­ду. Те­перь же встань и иди к се­ве­ру, где зре­ет жат­ва ве­ли­кая, но где жне­цов нет (Лк.10:2).

Со­глас­но се­му по­ве­ле­нию, свя­тая Ни­на от­пра­ви­лась од­на в даль­ней­ший путь и, по­сле дол­го­го пу­те­ше­ствия, при­шла к бе­ре­гу неиз­вест­ной ей ре­ки, близ се­ле­ния Херт­ви­си. Ре­ка же эта бы­ла Ку­ра, ко­то­рая, на­прав­ля­ясь с за­па­да к юго-во­сто­ку, до Кас­пий­ско­го мо­ря, оро­ша­ет всю сред­нюю Ибе­рию[8]. На бе­ре­гу ре­ки ей встре­ти­лись пас­ту­хи овец, ко­то­рые да­ли немно­го пи­щи утом­лен­ной даль­но­стью до­ро­ги пу­те­ше­ствен­ни­це. Лю­ди эти го­во­ри­ли на ар­мян­ском на­ре­чии; Ни­на по­ни­ма­ла Ар­мян­ский язык: с ним озна­ко­ми­ла ее ста­ри­ца Ни­ан­фо­ра. Она спро­си­ла од­но­го из пас­ту­хов:

— Где на­хо­дит­ся и да­ле­ко ли от­сю­да го­род Мц­хет?

Тот от­ве­чал:

— Ви­дишь ли эту ре­ку? — по бе­ре­гам ее, да­ле­ко вниз по те­че­нию, сто­ит ве­ли­кий го­род Мц­хет, в ко­то­ром гос­под­ству­ют на­ши бо­ги и цар­ству­ют на­ши ца­ри. Про­дол­жая от­сю­да путь да­лее, свя­тая стран­ни­ца при­се­ла од­на­жды, уто­мив­шись, на камне и ста­ла раз­ду­мы­вать: ку­да ве­дет ее Гос­подь? ка­ко­вы бу­дут пло­ды тру­дов ее? и не на­прас­ным ли бу­дет столь да­ле­кое и столь нелег­кое стран­ство­ва­ние ее? Сре­ди та­ких раз­мыш­ле­ний, она за­сну­ла на том ме­сте и ви­де­ла сон: ей явил­ся муж ве­ли­че­ствен­но­го ви­да; во­ло­сы его нис­па­да­ли на пле­чи, и в ру­ках у него был книж­ный сви­ток, пи­сан­ный по-гре­че­ски. Раз­вер­нув сви­ток, он по­дал его Нине и по­ве­лел чи­тать, сам же вдруг стал неви­дим. Про­бу­див­шись от сна и уви­дев в ру­ке сво­ей чу­дес­ный сви­ток, свя­тая Ни­на про­чи­та­ла в нем сле­ду­ю­щие еван­гель­ские из­ре­че­ния: «Ис­тин­но го­во­рю вам: где ни бу­дет про­по­ве­да­но Еван­ге­лие сие в це­лом ми­ре, ска­за­но бу­дет в па­мять ее и о том, что она сде­ла­ла (же­на)» (Мф.26:13). «Нет му­же­ско­го по­ла, ни жен­ско­го: ибо все вы од­но во Хри­сте Иису­се» (Гал.3:28). «Го­во­рит им Иисус (же­нам): не бой­тесь; пой­ди­те, воз­ве­сти­те бра­тьям Мо­им» (Мф.28:10). «Кто при­ни­ма­ет вас, при­ни­ма­ет Ме­ня, а кто при­ни­ма­ет Ме­ня, при­ни­ма­ет По­слав­ше­го Ме­ня» (Мф.10:40). «Я дам вам уста и пре­муд­рость, ко­то­рой не воз­мо­гут про­ти­во­ре­чить ни про­ти­во­сто­ять все, про­ти­вя­щи­е­ся вам» (Лк.21:15). «Ко­гда же при­ве­дут вас в си­на­го­ги, к на­чаль­ствам и вла­стям, не за­боть­тесь, как или что от­ве­чать, или что го­во­рить, ибо Свя­тый Дух на­учит вас в тот час, что долж­но го­во­рить» (Лк.12:11-12). «И не бой­тесь уби­ва­ю­щих те­ло, ду­ши же не мо­гу­щих убить» (Мф.10:28). «Итак иди­те, на­учи­те все на­ро­ды, кре­стя их во имя От­ца и Сы­на и Свя­то­го Ду­ха, и се, Я с ва­ми во все дни до скон­ча­ния ве­ка. Аминь» (Мф.28:19-20).

Под­креп­лен­ная сим Бо­же­ствен­ным ви­де­ни­ем и уте­ше­ни­ем, свя­тая Ни­на с во­оду­шев­ле­ни­ем и но­вой рев­но­стью про­дол­жа­ла свой путь. Пре­одолев по до­ро­ге тя­же­лые тру­ды, го­лод, жаж­ду и страх пред зве­ря­ми, она. до­стиг­ла древ­не­го Кар­та­лин­ско­го го­ро­да Урб­ни­се[9], в ко­то­ром оста­ва­лась око­ло ме­ся­ца, про­жи­вая в ев­рей­ских до­мах и изу­чая нра­вы, обы­чаи и язык но­во­го для нее на­ро­да.

Узнав од­на­жды, что вот, муж­чи­ны это­го го­ро­да, рав­но как и при­быв­шие из окрест­но­стей, со­би­ра­ют­ся ид­ти в сто­лич­ный го­род Мц­хет, для по­кло­не­ния сво­им лож­ным бо­гам, от­пра­ви­лась ту­да с ни­ми и свя­тая Ни­на. Ко­гда они под­хо­ди­ли к го­ро­ду, то встре­ти­ли близ Пом­пе­е­ва мо­ста, по­езд ца­ря Ми­ри­а­на и ца­ри­цы На­ны; со­про­вож­да­е­мые мно­го­чис­лен­ной тол­пой на­ро­да, они на­прав­ля­лись к на­хо­див­шей­ся про­тив го­ро­да гор­ной вер­шине, чтобы со­вер­шить там по­кло­не­ние без­душ­но­му идо­лу, на­зы­вав­ше­му­ся Ар­ма­зом.

До по­лу­дня по­го­да сто­я­ла яс­ная. Но День этот, быв­ший пер­вым днем при­бы­тия свя­той Ни­ны к це­ли сво­е­го спа­си­тель­но­го для Ибе­рий­ской стра­ны по­слан­ни­че­ства, был по­след­ним днем гос­под­ства там упо­мя­ну­то­го язы­че­ско­го идо­ла. Увле­ка­е­мая тол­пой на­ро­да, свя­тая Ни­на на­пра­ви­лась к го­ре, к ме­сту, где на­хо­дил­ся идоль­ский жерт­вен­ник. Най­дя для се­бя удоб­ное ме­сто, она уви­да­ла с него глав­но­го идо­ла Ар­ма­за. Он был по­хож по ви­ду на че­ло­ве­ка необык­но­вен­но боль­шо­го ро­ста; вы­ко­ван­ный из по­зо­ло­чен­ной Ме­ди, он был одет в зо­ло­той пан­цирь, с зо­ло­тым же шле­мом на го­ло­ве; один глаз его был яхон­то­вый, дру­гой же был сде­лан из изу­мру­да, оба необык­но­вен­ной ве­ли­чи­ны и блес­ка. Спра­ва от Ар­ма­за сто­ял дру­гой неболь­шой зо­ло­той идол, о име­ни Ка­ци, сле­ва же — се­реб­ря­ный идол, по име­ни Га­им.

Вся на­род­ная тол­па, вме­сте со сво­им ца­рем, сто­я­ла в безум­ном бла­го­го­ве­нии и тре­пе­те пред сво­и­ми бо­га­ми, меж­ду тем как жре­цы де­ла­ли при­го­тов­ле­ния к при­не­се­нию кро­ва­вых жертв[10]. И ко­гда, по окон­ча­нию их, вос­ку­рил­ся фими­ам, по­тек­ла жерт­вен­ная кровь, за­гре­ме­ли тру­бы и тим­па­ны, царь и на­род па­ли ли­цом на зем­лю пред без­душ­ны­ми ис­ту­ка­на­ми. Вос­пы­ла­ло то­гда рев­но­стью про­ро­ка Ильи серд­це свя­той де­вы. Воз­дох­нув из глу­би­ны ду­ши и под­няв со сле­за­ми гла­за свои к небу, она ста­ла мо­лить­ся та­ки­ми сло­ва­ми:

— Все­силь­ный Бо­же! при­ве­ди на­род этот, по мно­же­ству ми­ло­сти Тво­ей, в по­зна­ние Те­бя, Еди­но­го ис­тин­но­го Бо­га. Рас­сей эти ис­ту­ка­ны, — по­доб­но то­му, как ве­тер раз­ве­ва­ет с ли­ца зем­ле пыль и пе­пел. Воз­зри с ми­ло­стью на этот на­род, ко­то­рый Ты со­здал Сво­ею все­мо­гу­щею дес­ни­цею и по­чтил Сво­им Бо­же­ствен­ным Об­ра­зом! Ты, Гос­по­ди и Вла­ды­ка, — так воз­лю­бил Свое со­зда­ние, что да­же Сы­на Сво­е­го Еди­но­род­но­го пре­дал за спа­се­ние пад­ше­го че­ло­ве­че­ства, -из­бавь ду­ши и сих лю­дей Тво­их от все по­ги­бель­ной вла­сти кня­зя тьмы, ко­то­рый осле­пил их ра­зум­ные очи, так что они не ви­дят ис­тин­но­го пу­ти ко спа­се­нию. Бла­го­во­ли, Гос­по­ди, дать очам мо­им уви­деть окон­ча­тель­ное раз­ру­ше­ние гор­до сто­я­щих здесь идо­лов. Со­тво­ри так, чтобы и этот на­род и все кон­цы зем­ле ура­зу­ме­ли да­ру­е­мое То­бою спа­се­ние, чтобы и се­вер и юг воз­ра­до­ва­лись вме­сте о Те­бе, и чтобы все на­ро­ды ста­ли по­кла­нять­ся Те­бе, Еди­но­му Пред­веч­но­му Бо­гу, во Еди­но­род­ном Тво­ем Сыне, Гос­по­де на­шем Иису­се Хри­сте, Ко­то­ро­му при­над­ле­жит сла­ва во ве­ки.

Еще не окон­чи­ла свя­тая сей мо­лит­вы, как вдруг гро­зо­вые ту­чи под­ня­лись с За­па­да и быст­ро по­нес­лись по те­че­нию ре­ки Ку­ры. За­ме­тив опас­ность, царь и на­род об­ра­ти­лись в бег­ство; Ни­на же укры­лась в уще­лье ска­лы. Ту­ча с гро­мом и мол­ни­я­ми раз­ра­зи­лась над тем ме­стом, где сто­ял идоль­ский жерт­вен­ник. Гор­до воз­вы­шав­ши­е­ся ра­нее идо­лы бы­ли раз­би­ты в прах, сте­ны ка­пи­ща бы­ли раз­ру­ше­ны в прах, при чем дож­де­вые по­то­ки низ­верг­ли их в про­пасть, а во­ды ре­ки унес­ли их вниз по те­че­нию; от идо­лов и от по­свя­щен­но­го им ка­пи­ща не оста­лось, та­ким об­ра­зом, и сле­да. Свя­тая же Ни­на, хра­ни­мая Бо­гом, невре­ди­мо сто­я­ла в уще­лье ска­лы и спо­кой­но смот­ре­ла, как вне­зап­но вдруг раз­бу­ше­ва­лись во­круг нее сти­хии, и по­том сно­ва вос­си­я­ло с неба све­то­зар­ное солн­це. А все это бы­ло в День пре­слав­но­го Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня, — ко­гда вос­си­яв­ший на Фа­во­ре ис­тин­ный свет впер­вые пре­об­ра­зил на го­рах Ибе­рии тьму язы­че­ства в свет Хри­стов.

На­прас­но на дру­гой День царь и на­род ис­ка­ли сво­их бо­гов. Не най­дя их, они при­шли в ужас и го­во­ри­ли:

— Ве­лик бог Ар­маз; од­на­ко есть ка­кой-то дру­гой Бог, боль­ший его, Ко­то­рый и по­бе­дил его. Уж не хри­сти­ан­ский ли это Бог, Ко­то­рый по­сра­мил древ­них ар­мян­ских бо­гов и сде­лал ца­ря Ти­ри­да­та хри­сти­а­ни­ном? — Од­на­ко в Ибе­рии ни­кто не слы­хал ни­че­го о Хри­сте, и ни­кто не про­по­ве­до­вал, что Он — Бог над все­ми бо­га­ми. Что же та­кое со­вер­ши­лось, и что бу­дет по­том?

Спу­стя мно­го вре­ме­ни по­сле то­го, свя­тая Ни­на во­шла, под ви­дом стран­ни­цы, в го­род Мц­хет, при чем на­зы­ва­ла се­бя плен­ни­цей. Ко­гда она на­прав­ля­лась к цар­ско­му са­ду, то же­на са­дов­ни­ка, Ана­ста­сия, быст­ро вы­шла на встре­чу ей, как бы к зна­ко­мой и дав­но уже ожи­да­е­мой. По­кло­нив­шись свя­той, она при­ве­ла ее в свой дом и по­том, омыв ее но­ги и по­ма­зав го­ло­ву ее мас­лом, пред­ло­жи­ла ей хле­ба и ви­на. Ана­ста­сия и муж ее упро­си­ли Ни­ну, остать­ся жить у них в до­ме, как сест­ру, ибо они бы­ли без­дет­ны и скор­бе­ли о сво­ем оди­но­че­стве. Впо­след­ствии, по же­ла­нию свя­той Ни­ны, муж Ана­ста­сии устро­ил для нее неболь­шую па­лат­ку в уг­лу са­да, на ме­сте ко­то­рой и до сих пор сто­ит неболь­шая цер­ковь в честь свя­той Ни­ны, в огра­де Сам­тавр­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря[11]. Свя­тая Ни­на, по­ста­вив в этой па­лат­ке вру­чен­ный ей Бо­го­ма­те­рью крест, про­во­ди­ла там дни и но­чи в мо­лит­вах и пе­нии псал­мов.

Из этой па­лат­ки от­крыл­ся свет­лый ряд по­дви­гов свя­той Ни­ны и чу­дес, со­вер­шен­ных ею во сла­ву Хри­сто­ва Име­ни. Пер­вым в Ибе­рии при­об­ре­те­ни­ем Хри­сто­вой Церк­ви бы­ла чест­ная су­пру­же­ская че­та, при­ютив­шая у се­бя ра­бу Хри­сто­ву. По мо­лит­ве свя­той Ни­ны, Ана­ста­сия раз­ре­ши­лась от сво­е­го бе­с­ча­дия и сде­ла­лась впо­след­ствии ма­те­рью мно­го­чис­лен­но­го и счаст­ли­во­го се­мей­ства, рав­но как — и пер­вою жен­щи­ною, ко­то­рая уве­ро­ва­ла в Ибе­рии во Хри­ста рань­ше муж­чин. Од­на жен­щи­на с гром­ким пла­чем но­си­ла по ули­цам го­ро­да сво­е­го уми­ра­ю­ще­го ре­бен­ка, взы­вая ко всем о по­мо­щи. Взяв боль­ное ди­тя, свя­тая Ни­на по­ло­жи­ла его на свое, устро­ен­ное из ли­стьев, ло­же; по­мо­лив­шись, она воз­ло­жи­ла на ма­лют­ку свой крест из ви­но­град­ных лоз и по­том воз­вра­ти­ла его пла­кав­шей ма­те­ри жи­вым и здо­ро­вым.

С это­го вре­ме­ни свя­тая Ни­на на­ча­ла от­кры­то и все­на­род­но про­по­ве­до­вать Еван­ге­лие и при­зы­вать ибе­рий­ских языч­ни­ков и иуде­ев к по­ка­я­нию и ве­ре во Хри­ста. Ее бла­го­че­сти­вая, пра­вед­ная и це­ло­муд­рен­ная жизнь бы­ла из­вест­на всем и при­вле­ка­ла к свя­той взо­ры, слух и серд­це на­ро­да. Мно­гие, — и осо­бен­но же­ны ев­рей­ские, — ста­ли ча­сто при­хо­дить к Нине, чтобы по­слу­шать из ее ме­до­то­чи­вых уст но­вое уче­ние о Цар­ствии Бо­жьем и веч­ном спа­се­нии, и на­чи­на­ли тай­но при­ни­мать ве­ру во Хри­ста. Та­ко­вы бы­ли: Си­до­ния, дочь пер­во­свя­щен­ни­ка кар­та­лин­ских ев­ре­ев Ави­а­фа­ра, и шесть дру­гих жен­щин — ев­ре­я­нок. Вско­ре уве­ро­вал во Хри­ста и сам Ави­а­фар, — по­сле то­го как услы­шал тол­ко­ва­ния свя­той Ни­ны на древ­ние про­ро­че­ства об Иису­се Хри­сте и как они ис­пол­ни­лись на Нем, как Мес­сии. Впо­след­ствии сам Ави­а­фар так рас­ска­зы­вал об этом:

— За­кон Мо­и­се­ев и про­ро­ки ве­ли к Хри­сту, ко­то­ро­го я про­по­ве­дую, — го­во­ри­ла мне свя­тая Ни­на. — Он есть ко­нец и за­вер­ше­ние За­ко­на. На­чав с со­тво­ре­ния ми­ра, как об этом го­во­рит­ся и в на­ших кни­гах, сея див­ная же­на рас­ска­за­ла мне о всем, что Бог устро­ил для спа­се­ния лю­дей чрез обе­то­ван­но­го Мес­сию. Иисус по ис­тине есть сей Мес­сия, сын Де­вы, по про­ро­че­ско­му пред­ска­за­нию. От­цы на­ши, дви­жи­мые за­вист­но, при­гвоз­ди­ли его к кре­сту и умерт­ви­ли, но Он вос­крес, воз­нес­ся на небо и сно­ва при­дет со сла­вою на зем­лю. Он — Тот, Ко­го ожи­да­ют на­ро­ды, и Кто со­став­ля­ет сла­ву Из­ра­и­ля. Име­нем его свя­тая Ни­на, на мо­их гла­зах, со­вер­ша­ла мно­го зна­ме­ний и чу­дес, ко­то­рые мо­жет со­вер­шить толь­ко од­на си­ла Бо­жья.

Ча­сто бе­се­дуя с этим Ави­а­фа­ром, свя­тая Ни­на услы­ха­ла от него слу­гу­ю­щий рас­сказ о Хи­тоне Гос­под­нем:

— Я слы­шал от сво­их ро­ди­те­лей, а те слы­ха­ли от сво­их от­цов и де­дов, что, ко­гда в Иеру­са­ли­ме цар­ство­вал Ирод, ев­ре­я­ми, жив­ши­ми в Мц­хе­те и во всей кар­та­лин­ской стране[12], бы­ло по­лу­че­но из­ве­стие, что в Иеру­са­лим при­хо­ди­ли пер­сид­ские ца­ри, что они ис­ка­ли но­во­рож­ден­но­го мла­ден­ца муж­ско­го по­ла, из потом­ства Да­ви­до­ва, рож­ден­но­го ма­те­рью, без от­ца, и на­зы­ва­ли его иудей­ским Ца­рем. Они на­шли его в го­ро­де Да­ви­до­вом Виф­ле­е­ме, в убо­гом вер­те­пе, и при­нес­ли ему в дар цар­ское зо­ло­то, це­леб­ную смир­ну и бла­го­вон­ный ла­дан; по­кло­нив­шись ему, они воз­вра­ти­лись в свою стра­ну (Мф.2:11-12).

Про­шло по­сле это­го трид­цать лет, — и вот пра­дед мой Ели­оз по­лу­чил из Иеру­са­ли­ма от пер­во­свя­щен­ни­ка Ан­ны пись­мо та­ко­го со­дер­жа­ния:

«Тот, к Ко­му при­хо­ди­ли на по­кло­не­ние пер­сид­ские ца­ри со сво­и­ми да­ра­ми, до­стиг со­вер­шен­но­го воз­рас­та и стал про­по­ве­до­вать, что Он — Хри­стос, Мес­сия и Сын Бо­жий.

При­хо­ди­те в Иеру­са­лим, чтобы ви­деть смерть его, ко­то­рой Он бу­дет пре­дан по за­ко­ну Мо­и­се­е­ву».

Ко­гда Ели­оз со­брал­ся, вме­сте со мно­ги­ми дру­ги­ми, ид­ти в Иеру­са­лим, мать его бла­го­че­сти­вая ста­ри­ца, из ро­да пер­во­свя­щен­ни­ка Илия, ска­за­ла ему:

— Сту­пай, сын мой, по цар­ско­му зо­ву; но умо­ляю те­бя, — не будь за­од­но с нече­сти­вы­ми про­тив То­го, Ко­го они воз­на­ме­ри­лись умерт­вить; Он — Тот, Ко­го пред­воз­ве­сти­ли про­ро­ки, Кто пред­став­ля­ет Со­бою за­гад­ку для муд­ре­цов, тай­ну, со­кры­тую от на­ча­ла ве­ков, свет для на­ро­дов и веч­ную жизнь.

Ели­оз, вме­сте с Ка­ре­ний­ским Лон­ги­ном, при­шел в Иеру­са­лим и при­сут­ство­вал при рас­пя­тии Хри­ста. Мать же его оста­ва­лась в Мц­хе­те. На­ка­нуне Пас­хи она вне­зап­но по­чув­ство­ва­ла вдруг в сво­ем серд­це как бы уда­ры мо­лот­ка, вби­ва­ю­ще­го гвоз­ди, и гром­ко вос­клик­ну­ла:

— По­гиб­ло ныне цар­ство Из­ра­и­ля, по­то­му что пре­да­ли смер­ти Спа­си­те­ля и Из­ба­ви­те­ля его; на­род сей от­ныне бу­дет по­ви­нен в кро­ви сво­е­го Со­зда­те­ля и Гос­по­да. Го­ре мне, что я не умер­ла ра­нее се­го: не слы­ха­ла бы я этих страш­ных уда­ров! Не уви­деть уже мне бо­лее на зем­ле Сла­вы Из­ра­и­ля!

Ска­зав это, она умер­ла. Ели­оз же, при­сут­ство­вав­ший при рас­пя­тии Хри­ста, при­об­рел Хи­тон его от рим­ско­го во­и­на[13], ко­то­ро­му тот до­стал­ся по жре­бий, и при­нес его в Мц­хет. Сест­ра Ели­о­за Си­до­ния, при­вет­ствуя бра­та с бла­го­по­луч­ным воз­вра­ще­ни­ем, рас­ска­за­ла ему о чуд­ной и вне­зап­ной смер­ти ма­те­ри и пред­смерт­ных сло­вах ее. Ко­гда же Ели­оз, под­твер­див пред­чув­ствие ма­те­ри от­но­си­тель­но рас­пя­тия Хри­сто­ва, по­ка­зал сест­ре хи­тон Гос­по­день, Си­до­ния, взяв его, ста­ла це­ло­вать со сле­за­ми, при­жа­ла по­том его к гру­ди сво­ей и тот­час па­ла мерт­вой. И ни­ка­кая си­ла че­ло­ве­че­ская не мог­ла ис­торг­нуть из рук умер­шей эту свя­щен­ную одеж­ду, — да­же сам царь Адер­кий, при­шед­ший с сво­и­ми вель­мо­жа­ми ви­деть необы­чай­ную смерть де­ви­цы и же­лав­ший так­же вы­нуть из рук ее одеж­ду Хри­сто­ву. Спу­стя неко­то­рое вре­мя, Ели­оз пре­дал зем­ле те­ло сво­ей сест­ры, вме­сте же с нею схо­ро­нил и хи­тон Хри­стов и сде­лал это столь тай­но, что да­же и до се­го вре­ме­ни ни­кто не зна­ет ме­ста по­гре­бе­ния Си­до­нии. Неко­то­рые пред­по­ла­га­ли толь­ко, что это ме­сто на­хо­дит­ся по­сре­дине цар­ско­го са­да, где с то­го вре­ме­ни сам со­бою вы­рос сто­я­щий там и те­перь, те­ни­стый кедр; к нему сте­ка­ют­ся со всех сто­рон ве­ру­ю­щие, по­чи­тая его, как ни­ко­то­рую ве­ли­кую си­лу; там, под кор­ня­ми кед­ра, по пре­дан­но и на­хо­дит­ся гроб Си­до­нии.

Услы­шав об этом пре­да­нии, свя­тая Ни­на ста­ла при­хо­дить по но­чам мо­лить­ся под этот дуб; од­на­ко, она со­мне­ва­лась, дей­стви­тель­но ли под кор­ня­ми его скры­та хи­тон Гос­по­день. Но та­ин­ствен­ные ви­де­ния, быв­шие ей на этом ме­сте, уве­ри­ли ее, что ме­сто это свя­то и в бу­ду­щем про­сла­вит­ся. Так, од­на­жды, по со­вер­ше­нии по­лу­ноч­ных мо­литв, свя­тая Ни­на ви­де­ла: вот из всех окрест­ных стран сле­та­лись к цар­ско­му са­ду стаи чер­ных птиц, от­сю­да же они по­ле­те­ли к ре­ке Арагве[14] и омы­ва­лись в во­дах ее. Спу­стя немно­го, они под­ня­лись вверх, но — уже бе­лы­ми как снег, и по­том, опу­стив­шись на вет­ви кед­ра, они огла­си­ли сад рай­ски­ми пес­ня­ми. Это бы­ло яс­ным зна­ме­ни­ем, что окрест­ные на­ро­ды про­све­тят­ся во­да­ми свя­то­го кре­ще­ния, а на ме­сте кед­ра бу­дет храм в честь ис­тин­но­го Бо­га, и в сем хра­ме имя Гос­подне бу­дет сла­ви­мо во ве­ки. Еще ви­де­ла свя­тая Ни­на, что, буд­то, го­ры, сто­яв­шие од­на про­тив дру­гой, Ар­ма­за и За­де­на, по­тряс­лись и па­ли. Слы­ша­ла она так­же зву­ки бит­ве и вопли бе­сов­ских пол­чищ, как буд­то бы вторг­ших­ся, в об­ра­зе пер­сид­ских во­и­нов, в сто­лич­ный го­род, и страш­ный го­лос, по­доб­ный го­ло­су ца­ря Хоз­роя, по­веле­ва­ю­щий пре­дать все уни­что­же­нию. Но все сие страш­ное ви­де­ние ис­чез­ло, лишь толь­ко свя­тая Ни­на, под­няв крест, на­чер­та­ла им в воз­ду­хе зна­ме­ние кре­ста и ска­за­ла:

— Умолк­ни­те, бе­сы! на­стал ко­нец ва­шей вла­сти: ибо вот По­бе­ди­тель!

Бу­дучи уве­ря­е­ма си­ми зна­ме­ни­я­ми, что близ­ко Цар­ство Бо­жье и спа­се­ние Ибе­рий­ско­го на­ро­да, свя­тая Ни­на непре­стан­но про­по­ве­до­ва­ла на­ро­ду сло­во Бо­жье. Вме­сте с нею тру­ди­лись в бла­го­ве­сти Хри­сто­вом и уче­ни­ки ее, — осо­бен­но же Си­до­ния и отец ее Ави­а­фар. По­след­ний на­столь­ко рев­ност­но и на­стой­чи­во спо­рил с преж­ни­ми сво­и­ми еди­но­вер­ца­ми-иуде­я­ми об Иису­се Хри­сте, что по­тер­пел от них да­же го­не­ние и был осуж­ден на по­би­е­ние кам­ня­ми; толь­ко царь Ми­ри­ан спас его от смер­ти. И сам царь на­чал раз­мыш­лять в сво­ем серд­це о Хри­сто­вой ве­ре, ибо он знал, что эта ве­ра не толь­ко рас­про­стра­ни­лась в со­сед­нем Ар­мян­ском цар­стве, но что и в Рим­ской Им­пе­рии царь Кон­стан­тин, по­бе­див име­нем Хри­ста и си­лою кре­ста Его всех сво­их вра­гов, сде­лал­ся хри­сти­а­ни­ном и по­кро­ви­те­лем хри­сти­ан[15]. Ибе­рия на­хо­ди­лась то­гда под вла­стью рим­лян, и сын Ми­ри­а­на Ба­кар был в то вре­мя за­лож­ни­ком в Ри­ме; по­это­му Ми­ри­ан не пре­пят­ство­вал свя­той Нине про­по­ве­до­вать Хри­ста и в сво­ем го­ро­де. Пи­та­ла зло­бу про­тив хри­сти­ан лишь су­пру­га Ми­ри­а­на, ца­ри­ца На­на, жен­щи­на же­сто­кая и усерд­ная по­чи­та­тель­ни­ца без­душ­ных идо­лов, ко­то­рая по­ста­ви­ла в Ибе­рии ста­тую бо­ги­ни Ве­не­ры[16]. Од­на­ко бла­го­дать Бо­жья, «немощ­ных ис­це­ля­ю­щая и оску­де­ва­ю­щим вос­пол­ня­ю­щая»[17], ско­ро ис­це­ли­ла и эту бо­ля­щую ду­хом жен­щи­ну. Ца­ри­ца рас­хво­ра­лась; и чем бо­лее уси­лий упо­треб­ля­ли вра­чи, тем силь­нее де­ла­лась бо­лезнь; ца­ри­ца бы­ла при смер­ти. То­гда при­бли­жен­ные к ней жен­щи­ны, ви­дя ве­ли­кую опас­ность, ста­ли упра­ши­вать ее, чтобы она по­зва­ла стран­ни­цу Ни­ну, ко­то­рая од­ною толь­ко мо­лит­вою к про­по­ве­ду­е­мо­му ею Бо­гу ис­це­ля­ет вся­кие неду­ги и бо­лез­ни. Ца­ри­ца при­ка­за­ла при­ве­сти к ней эту стран­ни­цу: Свя­тая Ни­на, ис­пы­ты­вая ве­ру и сми­ре­ние ца­ри­цы, ска­за­ла по­слан­ным:

— Ес­ли ца­ри­ца хо­чет быть здо­ро­вой, пусть при­дет ко мне сю­да в эту па­лат­ку, и я ве­рую, что она по­лу­чит здесь ис­це­ле­ние си­лою Хри­ста, Бо­га мо­е­го. Ца­ри­ца по­ви­но­ва­лась и при­ка­за­ла нести се­бя на но­сил­ках в па­лат­ку свя­той; сле­дом за ней шли сын ее Рев и мно­же­ство на­ро­да. Свя­тая Ни­на, рас­по­ря­див­шись, чтобы боль­ную ца­ри­цу по­ло­жи­ли на ее лист­вен­ное ло­же, пре­кло­ни­ла ко­ле­на и усерд­но по­мо­ли­лась Гос­по­ду, Вра­чу душ и тел. По­том, взяв свой крест, она по­ло­жи­ла его на го­ло­ву боль­ной, на но­ги ее и на оба пле­ча и сде­ла­ла, та­ким об­ра­зом, на ней крест­ное зна­ме­ние. Лишь толь­ко она со­вер­ши­ла это, ца­ри­ца тот­час вста­ла с од­ра бо­лез­ни здо­ро­вой. Воз­бла­го­да­рив Гос­по­да Иису­са Хри­ста, ца­ри­ца там же пред свя­той Ни­ной и на­ро­дом — а по­сле и до­ма, — пред су­пру­гом сво­им ца­рем Ми­ри­а­ном — гром­ко ис­по­ве­да­ла, что Хри­стос есть ис­тин­ный Бог. Она сде­ла­ла свя­тую Ни­ну сво­ею при­бли­жен­ною по­дру­гою и по­сто­ян­ной со­бе­сед­ни­цей, пи­тая свою ду­шу ее свя­ты­ми по­уче­ни­я­ми. По­том ца­ри­ца при­бли­зи­ла к се­бе муд­ро­го стар­ца Ави­а­фа­ра и его дочь Си­до­нию, при чем на­учи­лась от них мно­го­му в ве­ре и бла­го­че­стии. Сам царь Ми­ри­ан (сын пер­сид­ско­го ца­ря Хоз­роя и ро­до­на­чаль­ник в Гру­зии ди­на­стии Сас­са­ни­дов), еще мед­лил от­кры­то ис­по­ве­дать Хри­ста Бо­гом, а ста­рал­ся, на­про­тив, быть рев­ност­ным идо­ло­по­клон­ни­ком. Од­на­жды он воз­на­ме­рил­ся да­же ис­тре­бить ис­по­вед­ни­ков Хри­сто­вых и вме­сте с ни­ми свя­тую Ни­ну, и это — по сле­ду­ю­ще­му слу­чаю. Близ­кий род­ствен­ник пер­сид­ско­го ца­ря, че­ло­век уче­ный и рев­ност­ный по­сле­до­ва­тель Зо­ро­аст­ро­ва уче­ния, при­шел в го­сти к Ми­ри­а­ну и, спу­стя несколь­ко вре­ме­ни, впал в тя­же­лый недуг бес­но­ва­ния. Бо­ясь гне­ва пер­сид­ско­го ца­ря, Ми­ри­ан умо­лял чрез по­слов свя­тую Ни­ну, чтобы она при­шла и ис­це­ли­ла ца­ре­ви­ча. Она при­ка­за­ла при­ве­сти боль­но­го к кед­ру, ко­то­рый был по­сре­дине цар­ско­го са­да, по­ста­ви­ла его ли­цом к во­сто­ку с под­ня­ты­ми вверх ру­ка­ми и ве­ле­ла ему три ра­за по­вто­рить:

— От­ре­ка­юсь от те­бя, са­та­на, и пре­даю се­бя Хри­сту, Сы­ну Бо­жье­му!

Ко­гда бес­но­ва­тый ска­зал это, тот­час дух, по­тряс­ши, по­ва­лил его на зем­лю, как мерт­во­го; од­на­ко, не бу­дучи в си­лах про­ти­во­сто­ять мо­лит­вам свя­той де­вы, вы­шел из боль­но­го. Ца­ре­вич же, по вы­здо­ров­ле­нии, уве­ро­вал во Хри­ста и воз­вра­тил­ся в свою стра­ну хри­сти­а­ни­ном. По­след­не­го Ми­ри­ан ис­пу­гал­ся бо­лее, чем ес­ли бы этот ца­ре­вич умер, ибо он бо­ял­ся гне­ва пер­сид­ско­го ца­ря, ко­то­рый был ог­не­по­клон­ни­ком, за об­ра­ще­ние к Хри­сту его род­ствен­ни­ка в до­ме Ми­ри­а­на. Он стал гро­зить пре­дать за это смер­ти свя­тую Ни­ну и ис­тре­бить всех, на­хо­див­ших­ся в го­ро­де, хри­сти­ан.

Обу­ре­ва­е­мый та­ки­ми враж­деб­ны­ми по­мыс­ла­ми про­тив хри­сти­ан, царь Ми­ри­ан от­пра­вил­ся в Му­х­ран­ские[18] ле­са, чтобы разо­рять­ся охо­тою. Бе­се­дуя там со сво­и­ми спут­ни­ка­ми, он го­во­рил:

— Мы на­влек­ли на се­бя страш­ный гнев сво­их бо­гов за то, что доз­во­ли­ли ча­ро­де­ям-хри­сти­а­нам про­по­ве­до­вать ве­ру их в на­шей зем­ле. Впро­чем, ско­ро я ис­треб­лю ме­чем всех, кто по­кла­ня­ет­ся Кре­сту и Рас­пя­то­му на нем. При­ка­жу от­речь­ся от Хри­ста и ца­ри­цы; ес­ли же она не по­слу­ша­ет, по­губ­лю и ее вме­сте с про­чи­ми хри­сти­а­на­ми.

С та­ки­ми сло­ва­ми царь под­нял­ся на вер­ши­ну об­ры­ви­стой го­ры Тхо­ти. И вдруг вне­зап­но свет­лый День об­ра­тил­ся в непро­гляд­ную тьму, и под­ня­лась бу­ря, по­доб­ная той, ко­то­рая нис­про­верг­ла ку­мир Ар­ма­за; блеск мол­нии осле­пил гла­за ца­ря, гром рас­се­ял всех спут­ни­ков его. В от­ча­я­нии царь стал взы­вать о по­мо­щи к бо­гам сво­им, но они не по­да­ва­ли го­ло­са и не слы­ша­ли. По­чув­ство­вав над со­бою ка­ра­ю­щую ру­ку Бо­га Жи­во­го?

Царь воз­звал:

— Бо­же Ни­ны! рас­сей мрак пред оча­ми мо­и­ми, и я ис­по­ве­дую и про­слав­лю имя Твое!

И тот­час ста­ло свет­ло во­круг, и бу­ря утих­ла. Изум­ля­ясь та­кой си­ле од­но­го лишь име­ни Хри­сто­ва, царь об­ра­тил­ся ли­цом к во­сто­ку, под­нял ру­ки свои к небу и со сле­за­ми взы­вал:

— Бо­же, ко­то­ро­го про­по­ве­ду­ет ра­ба Твоя Ни­на! Ты один по­ис­ти­не Бог над все­ми бо­га­ми. И вот ныне я ви­жу ве­ли­кую Твою бла­гость ко мне, и мое серд­це чув­ству­ет от­ра­ду, уте­ше­ние и бли­зость Твою ко мне Бо­же бла­го­сло­вен­ный! на сем Ме­сте я воз­двиг­ну дре­во кре­ста[19], чтобы на веч­ное вре­мя бы­ло па­мят­но яв­лен­ное То­бою мне ныне зна­ме­ние!

Ко­гда царь воз­вра­щал­ся в сто­ли­цу и шел по ули­цам го­ро­да, он гром­ко вос­кли­цал:

— Про­славь­те, все лю­ди, Бо­га Ни­ны, Хри­ста, ибо Он — Бог веч­ный, и ему еди­но­му по­до­ба­ет вся­кая сла­ва во ве­ки!

Царь ис­кал свя­тую Ни­ну и спра­ши­вал:

— Где та стран­ни­ца, Бог ко­то­рой — мой Из­ба­ви­тель?

Свя­тая со­вер­ша­ла в это вре­мя ве­чер­ние мо­лит­вы в сво­ей па­лат­ке. Царь и вы­шед­шая на встре­чу ему ца­ри­ца, со­про­вож­да­е­мые мно­же­ством на­ро­да, при­шли к этой па­лат­ке и, уви­дев свя­тую, при­па­ли к но­гам ее, при­чем царь вос­кли­цал:

— О, мать моя! на­учи и сде­лай ме­ня до­стой­ным при­зы­вать имя Ве­ли­ко­го Бо­га тво­е­го, мо­е­го Спа­си­те­ля!

В от­вет ему, из очей свя­той Ни­ны по­тек­ли неудер­жи­мые сле­зы ра­до­сти. При ви­де ее слез, за­пла­ка­ли царь и ца­ри­ца, а вслед за ни­ми гром­ко за­ры­дал и весь со­брав­ший­ся там на­род. Сви­де­тель­ни­ца, а впо­след­ствии и опи­са­тель­ни­ца это­го со­бы­тия, Си­до­ния го­во­рит:

— Каж­дый раз, ко­гда я вспо­ми­наю об этих свя­щен­ных ми­ну­тах, сле­зы ду­хов­ной ра­до­сти неволь­но льют­ся из мо­их очей.

Об­ра­ще­ние к Хри­сту ца­ря Ми­ри­а­на[20] бы­ло ре­ши­тель­ным и непо­ко­ле­би­мым; Ми­ри­ан был для Гру­зии тем, чем Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин Ве­ли­кий был в то вре­мя для Гре­ции и Ри­ма. Гос­подь из­брал Ми­ри­а­на ру­ко­во­ди­те­лем спа­се­ния всех Ибе­рий­ских на­ро­дов. Немед­лен­но Ми­ри­ан от­пра­вил по­слов в Гре­цию к ца­рю Кон­стан­ти­ну с прось­бою при­слать к нему епи­ско­па и свя­щен­ни­ков, чтобы кре­стить на­род, на­учить его ве­ре Хри­сто­вой, на­са­дить и утвер­дить в Ибе­рии свя­тую Цер­ковь Бо­жью. По­ка же не воз­вра­ти­лись по­слы со свя­щен­ни­ка­ми, свя­тая Ни­на непре­рыв­но учи­ла на­род Хри­сто­ву Еван­ге­лию, ука­зы­вая чрез это ис­тин­ный путь к спа­се­нию душ и на­сле­до­ва­нию небес­но­го Цар­ства; учи­ла она их и мо­лит­вам Хри­сту Бо­гу, под­го­тов­ляя та­ким об­ра­зом к свя­то­му кре­ще­нию.

Царь по­же­лал еще до при­хо­да свя­щен­ни­ков по­стро­ить храм Бо­жий и вы­брал для это­го ме­сто по ука­за­нию свя­той Ни­ны, в сво­ем са­ду, имен­но — там, где сто­ял упо­мя­ну­тый ве­ли­кий кедр, го­во­ря:

— Пусть этот тлен­ный и ско­ро­пре­хо­дя­щий сад об­ра­тит­ся в нетлен­ный и ду­хов­ный сад, про­из­рас­та­ю­щий пло­ды в жизнь веч­ную!

Кедр был сруб­лен, и из ше­сти су­чьев его вы­те­са­ли шесть стол­бов, ко­то­рые и утвер­ди­ли, без вся­ко­го тру­да, на пред­на­зна­чен­ных им в зда­нии ме­стах. Ко­гда же плот­ни­ки хо­те­ли под­нять седь­мой столб, вы­те­сан­ный из са­мо­го ство­ла кед­ра, чтобы по­ста­вить его в ос­но­ва­ние хра­ма, то вот, бы­ли изум­ле­ны, так как ни­ка­кой си­лой невоз­мож­но бы­ло сдви­нуть его с ме­ста. Бри на­ступ­ле­нии ве­че­ра, опе­ча­лен­ный царь по­шел к се­бе до­мой, раз­мыш­ляя, что бы это озна­ча­ло? Разо­шел­ся и на­род. Толь­ко од­на свя­тая Ни­на оста­лась на всю ночь на ме­сте по­строй­ки, со сво­и­ми уче­ни­ца­ми, мо­лясь и об­ли­вая сле­за­ми пень сруб­лен­но­го де­ре­ва. Ра­но по­ут­ру явил­ся свя­той Нине див­ный юно­ша, опо­я­сан­ный ог­нен­ным по­я­сом, и ска­зал ей на ухо три ка­ких то та­ин­ствен­ных сло­ва, услы­шав ко­то­рые, она упа­ла на зем­лю и по­кло­ни­лась ему. По­том этот юно­ша по­до­шел к стол­бу и, об­няв его, под­нял с со­бой вы­со­ко на воз­дух. Столб бле­стел по­доб­но мол­нии, так что осве­щал весь го­род. Царь и на­род со­бра­лись к это­му ме­сту; со стра­хом и ра­до­стью смот­ря на чуд­ное ви­де­ние, все удив­ля­лись, ка­ким об­ра­зом этот тя­же­лый столб, ни­кем не под­дер­жи­ва­е­мый, то под­ни­мал­ся вверх лок­тей[21] на два­дцать от зем­ле, то опус­кал­ся вниз и ка­сал­ся пня, на ко­то­ром рос; на­ко­нец он оста­но­вил­ся и стал непо­движ­но на сво­ем ме­сте. Из-под ос­но­ва­ния стол­ба на­ча­ло ис­те­кать бла­го­вон­ное и це­леб­ное ми­ро, и все стра­дав­шие раз­лич­ны­ми бо­лез­ня­ми и ра­на­ми, с ве­рой ма­зав­ши­е­ся этим ми­ром, по­лу­ча­ли ис­це­ле­ние. Так, один ев­рей, сле­пой от рож­де­ния, лишь толь­ко при­кос­нул­ся к это­му све­то­нос­но­му стол­бу, тот­час про­зрел и, уве­ро­вав в Хри­ста, про­сла­вил Бо­га. Мать од­но­го маль­чи­ка, семь лет ле­жав­ше­го в тяж­кой бо­лез­ни, при­нес­ла его к жи­во­нос­но­му стол­бу и умо­ля­ла свя­тую Ни­ну ис­це­лить его, ис­по­ве­дуя, что про­по­ве­ду­е­мый ею Хри­стос Иисус во­ис­ти­ну Сын Бо­жий. Лишь толь­ко свя­тая Ни­на, кос­нув­шись стол­ба сво­ею ру­кою, по­ло­жи­ла ее по­том на боль­но­го, маль­чик тот­час же вы­здо­ро­вел. Чрез­вы­чай­ное сте­че­ние к жи­во­нос­но­му стол­бу на­ро­да по­бу­ди­ло ца­ря от­дать рас­по­ря­же­ние стро­и­те­лям, чтобы они по­ста­ви­ли во­круг него огра­ду. Ме­сто это с то­го вре­ме­ни ста­ли чтить не толь­ко хри­сти­ане, но и языч­ни­ки. Вско­ре бы­ло за­кон­че­но и со­ору­же­ние пер­во­го в Ибе­рий­ской стране де­ре­вян­но­го хра­ма.

По­слан­ные Ми­ри­а­ном к ца­рю Кон­стан­ти­ну бы­ли при­ня­ты им с ве­ли­кою че­стью и ра­до­стью и воз­вра­ти­лись в Ибе­рии со мно­ги­ми да­ра­ми от него. Вме­сте с ни­ми при­шел, по­слан­ный ца­рем, Ан­тио­хий­ский ар­хи­епи­скоп Ев­ста­фий с дву­мя свя­щен­ни­ка­ми, тре­мя диа­ко­на­ми и со всем необ­хо­ди­мым для бо­го­слу­же­ния. То­гда царь Ми­ри­ан от­дал при­ка­за­ние всем пра­ви­те­лям об­ла­стей, во­е­во­дам и при­двор­ным, чтобы все непре­мен­но яви­лись к нему в сто­лич­ный го­род. И ко­гда они со­бра­лись, царь Ми­ри­ан[22], ца­ри­ца и все де­ти их тот­час же в при­сут­ствии всех при­ня­ли свя­тое кре­ще­ние. Кре­щаль­ня бы­ла устро­е­на близ мо­ста на ре­ке Ку­ре, где ра­нее сто­ял дом ев­рея Ели­о­за, а по­том бы­ло ка­пи­ще язы­че­ских жре­цов; там епи­скоп и кре­стил во­е­на­чаль­ни­ков и цар­ских вель­мож, по­че­му это ме­сто бы­ло на­зва­но «Мта­вар­та са­нат­ла­ви», т. е. «ку­пель вель­мож». Несколь­ко ни­же это­го ме­ста два свя­щен­ни­ка кре­сти­ли на­род. С ве­ли­ким усер­ди­ем и ра­до­стью шел он кре­стить­ся; пом­ня сло­ва свя­той Ни­ны, что ес­ли кто не по­лу­чит воз­рож­де­ния от во­ды и Ду­ха Свя­то­го, тот не уви­дит жиз­ни и све­та веч­но­го, но ду­ша его по­гибнет во мра­ке ада. Свя­щен­ни­ки хо­ди­ли по всем окрест­ным го­ро­дам и се­ле­ни­ям и кре­сти­ли на­род. Та­ким об­ра­зом, вско­ре мир­но бы­ла кре­ще­на вся Кар­та­лин­ская стра­на, кро­ме лишь кав­каз­ских гор­цев, еще на­дол­го остав­ших­ся во тьме язы­че­ства. Не при­ня­ли кре­ще­ния и Мц­хет­ские евреи, кро­ме лишь пер­во­свя­щен­ни­ка их Ави­а­фа­ра, кре­стив­ше­го­ся со всем сво­им до­мом; с ним же кре­сти­лись пять­де­сят ев­рей­ских се­мейств, быв­ших, как рас­ска­зы­ва­ют, по­том­ка­ми раз­бой­ни­ка Ва­рав­вы (Мф.27:17). Царь Ми­ри­ан, в знак сво­е­го бла­го­во­ле­ния за при­ня­тие свя­то­го кре­ще­ния, по­да­рил им ме­стеч­ко по­вы­ше Мц­хе­та, на­зы­ва­е­мое «Ци­хе-ди­ди».

Так, при по­мо­щи Бо­жьей и утвер­жде­нии Гос­по­дом сло­ва еван­гель­ско­го бла­го­ве­стия, ар­хи­епи­скоп Ев­ста­фий[23], вме­сте со свя­тою Ни­ною, в несколь­ко лет про­све­ти­ли Ибе­рий­скую стра­ну. Учре­див на гре­че­ском язы­ке чин бо­го­слу­же­ния, освя­тив пер­вый в Мц­хе­те храм во имя две­на­дца­ти апо­сто­лов, устро­ен­ный но об­раз­цу Ца­ре­град­ско­го и за­по­ве­дав юной церк­ви Хри­сто­вой мир, ар­хи­епи­скоп Ев­ста­фий воз­вра­тил­ся в Ан­тио­хию[24]; епи­ско­пом Ибе­рии и он по­ста­вил пре­сви­те­ра Иоан­на, ко­то­рый на­хо­дил­ся в за­ви­си­мо­сти от Ан­тио­хий­ско­го пре­сто­ла.

По про­ше­ствии несколь­ких лет, бла­го­че­сти­вый царь Ми­ри­ан от­пра­вил к ца­рю Кон­стан­ти­ну но­вое по­соль­ство, умо­ляя его при­слать в Ибе­рии как мож­но боль­ше свя­щен­ни­ков, чтобы ни­кто в его цар­стве не был ли­шен воз­мож­но­сти слы­шать сло­во спа­се­ния, и чтобы вход в бла­го­дат­ное и веч­ное Цар­ство Хри­сто­во был от­крыт для всех[25]. Про­сил он так­же при­слать в Гру­зию ис­кус­ных зод­чих, для со­ору­же­ния ка­мен­ных церк­вей. Кон­стан­тин Ве­ли­кий со свя­той лю­бо­вью и ра­до­стью ис­пол­нил прось­бу Ми­ри­а­на. Он вру­чил по­слам Ми­ри­а­на, кро­ме, боль­шо­го ко­ли­че­ства зо­ло­та и се­реб­ра, еще часть (под­но­жье) жи­во­тво­ря­ще­го дре­ва кре­ста Гос­под­ня, ко­то­рый в это вре­мя уже был об­ре­тен (в 326 г. по Р. Хр.) свя­тою Еле­ною, ма­те­рью Кон­стан­ти­на Ве­ли­ко­го; вру­чил им так­же он и один из гвоз­дей, ко­то­ры­ми бы­ли при­гвож­де­ны к кре­сту пре­чи­стые ру­ки Гос­под­ни. Им бы­ли да­ны еще кре­сты[26], ико­ны Хри­ста Спа­си­те­ля и Пре­свя­той Де­вы Бо­го­ро­ди­цы, рав­но как — в ос­но­ва­ние церк­вей — и мо­щи свя­тых му­че­ни­ков. В то же вре­мя сын Ми­ри­а­на и на­след­ник его Ба­ку­рий, про­жи­вав­ший в Ри­ме за­лож­ни­ком, был от­пу­щен к сво­е­му от­цу.

По­слы Ми­ри­а­на, воз­вра­ща­ясь в Ибе­рию со мно­ги­ми свя­щен­ни­ка­ми и зод­чи­ми, за­ло­жи­ли ос­но­ва­ние пер­во­го хра­ма в се­ле Еру­ше­ти, на гра­ни­це Кар­та­лин­ской зем­ли[27] и оста­ви­ли для это­го хра­ма[28]гвоздь от кре­ста Гос­под­не­го[29]. Вто­рой храм они ос­но­ва­ли в се­ле Ман­гли­се, в со­ро­ка вер­стах к югу от Ти­фли­са, и здесь оста­ви­ли вы­ше­упо­мя­ну­тую часть жи­во­тво­ря­ще­го дре­ва[30]. В Мц­хе­те же ими был ос­но­ван ка­мен­ный храм во имя Пре­об­ра­же­ния Гос­под­ня; по же­ла­нию ца­ря и ука­за­нию свя­той Ни­ны, он был за­ло­жен в са­ду цар­ском, близ па­лат­ки свя­той Ни­ны. Она не ви­да­ла окон­ча­ния со­ору­же­ния это­го ве­ли­че­ствен­но­го хра­ма. Из­бе­гая сла­вы и по­че­стей, ко­то­рые воз­да­ва­ли ей и царь и на­род, пла­ме­нея же­ла­ни­ем по­слу­жить к еще боль­ше­му про­слав­ле­нию име­ни Хри­сто­ва, она ушла из мно­го­люд­но­го го­ро­да в го­ры, на без­вод­ные вы­со­ты Араг­вы и ста­ла там мо­лит­вою и по­стом при­го­тов­лять­ся к но­вым бла­го­вест­ни­че­ским тру­дам в со­сед­них с Кар­та­ли­ей об­ла­стях. Най­дя неболь­шую пе­ще­ру, скры­тую за вет­вя­ми де­ре­вьев, она ста­ла жить в ней. Здесь она ис­то­чи­ла се­бе слез­ною мо­лит­вою во­ду из кам­ня. Из ис­точ­ни­ка это­го и до сих пор ка­па­ют кап­ли во­ды, как сле­зы, по­че­му он на­зы­ва­ет­ся в на­ро­де «слез­ным»; на­зы­ва­ют его так­же и «млеч­ным» ис­точ­ни­ком, ибо он по­да­ет мо­ло­ко ис­сох­шим гру­дям ма­те­рей.

В то вре­мя жи­те­ли Мц­хе­та со­зер­ца­ли чуд­ное ви­де­ние: в про­дол­же­ние несколь­ких но­чей но­во­со­здан­ный храм укра­шал си­яв­ший над ним на небе свет­лый крест с вен­цом из звезд. При на­ступ­ле­нии же утрен­ней за­ри, от это­го кре­ста от­де­ля­лись че­ты­ре са­мых свет­лых звез­ды и на­прав­ля­лись — од­на к во­сто­ку, дру­гая к за­па­ду, тре­тья осве­ща­ла цер­ковь, дом епи­ско­па и весь го­род, чет­вер­тая, осве­тив убе­жи­ще свя­той Ни­ны, под­ни­ма­лась к вер­шине уте­са, на ко­то­ром рос­ло од­но ве­ли­че­ствен­ное де­ре­во. Ни епи­скоп Иоанн, ни царь не мог­ли по­нять, что озна­ча­ет это ви­де­ние. Но свя­тая Ни­на при­ка­за­ла сру­бить это де­ре­во, сде­лать из него че­ты­ре кре­ста и по­ста­вить один на упо­мя­ну­том уте­се[31], дру­гой — к за­па­ду от Мц­хе­та, на го­ре Тхо­ти, — ме­сте, где царь Ми­ри­ан сна­ча­ла ослеп, и по­том про­зрел и об­ра­тил­ся к Ис­тин­но­му Бо­гу; тре­тий крест она ве­ле­ла от­дать цар­ской невест­ке, жене Ре­ва, Са­ло­мии, чтобы та во­дру­зи­ла его в сво­ем го­ро­де Уджар­ме; чет­вер­тый же — она пред­на­зна­чи­ла для се­ле­ния Бод­би (Бу­ди) — вла­де­ния Ка­хе­тин­ской ца­ри­цы Со­д­жи (Со­фии), к ко­то­рой вско­ре и са­ма от­пра­ви­лась, для об­ра­ще­ния ее к хри­сти­ан­ской ве­ре.

Взяв с со­бою пре­сви­те­ра Иа­ко­ва и од­но­го диа­ко­на, свя­тая Ни­на по­шла в гор­ные стра­ны, на се­вер от Мц­хе­та, к вер­хо­вьям рек Араг­вы и Иоры[32] и огла­си­ла еван­гель­скою про­по­ве­дью гор­ные се­ле­ния Кав­ка­за. Ди­кие гор­цы, оби­тав­шие в Ча­ле­ти, Ер­цо, Тио­не­ти, и мно­гие дру­гие, под дей­стви­ем Бо­же­ствен­ной си­лы еван­гель­ско­го сло­ва и под вли­я­ни­ем чу­дес­ных зна­ме­ний, со­вер­шав­ших­ся по мо­лит­ве свя­той про­по­вед­ни­цы Хри­сто­вой, при­ня­ли Еван­ге­лие цар­ствия Хри­сто­ва, уни­что­жи­ли сво­их идо­лов и при­ня­ли кре­ще­ние от пре­сви­те­ра Иа­ко­ва. Прой­дя по­том Ко­ка­бе­ти и об­ра­тив всех жи­те­лей в хри­сти­ан­скую ве­ру, свя­тая про­по­вед­ни­ца на­пра­ви­лась к югу Ка­хе­тии и, до­стиг­ши се­ле­ния Бод­би (Бу­ди), гра­ни­цы ее свя­тых по­дви­гов и зем­но­го стран­ство­ва­ния, по­се­ли­лась там. Устро­ив се­бе на склоне го­ры па­лат­ку и про­во­дя дни и но­чи в мо­лит­ве пред свя­тым кре­стом, свя­тая Ни­на ско­ро при­влек­ла к се­бе вни­ма­ние окрест­ных жи­те­лей. Они ста­ли по­сто­ян­но со­би­рать­ся к ней, чтобы по­слу­шать ее тро­га­тель­ных по­уче­ний о Хри­сто­вой ве­ре и о пу­ти к веч­ной жиз­ни. В Бод­би в это вре­мя жи­ла ца­ри­ца Ка­хе­тии Со­д­жа (Со­фия); при­шла и она, вме­сте с дру­ги­ми, по­слу­шать див­ную про­по­вед­ни­цу. При­шед­ши од­на­жды и с на­сла­жде­ни­ем по­слу­шав ее, она уже не хо­те­ла по­том оста­вить ее: она пре­ис­пол­ни­лась ис­крен­ней ве­рой в спа­си­тель­ную про­по­ведь свя­той Ни­ны. В ско­ром вре­ме­ни Со­фия, вме­сте со сво­и­ми ца­ре­двор­ца­ми и мно­же­ством на­ро­да, при­ня­ла от пре­сви­те­ра Иа­ко­ва свя­тое кре­ще­ние.

Со­вер­шив, та­ким об­ра­зом, в Ка­хе­тии по­след­нее де­ло сво­е­го апо­столь­ско­го слу­же­ния в Ибе­рий­ской стране, свя­тая Ни­на по­лу­чи­ла от Бо­га от­кро­ве­ние о при­бли­же­нии сво­ей кон­чи­ны. Со­об­щая об этом в пись­ме к ца­рю Ми­ри­а­ну, свя­тая при­зы­ва­ла на него и на цар­ство его веч­ное бла­го­сло­ве­ние Бо­жье и Пре­чи­стой Де­вы Бо­го­ма­те­ри и ограж­де­ние неодо­ли­мою си­лою Кре­ста Гос­под­ня, и да­лее пи­са­ла:

— Я же, как стран­ни­ца и при­ше­ли­ца, ухо­жу те­перь из это­го ми­ра и пой­ду пу­тем сво­их от­цов. Про­шу те­бя, царь, при­шли ко мне епи­ско­па Иоан­на, чтобы при­го­то­вить ме­ня в веч­ный путь, ибо бли­зок уже День мо­ей смер­ти.

Пись­мо бы­ло от­прав­ле­но с са­мой ца­ри­цей Со­фи­ей. По про­чте­нии его, царь Ми­ри­ан, все при­двор­ные его и весь освя­щен­ный клир, во гла­ве с епи­ско­пом, по­спеш­но от­пра­ви­лись к уми­ра­ю­щей и за­ста­ли ее еще в жи­вых. Мно­го­чис­лен­ная тол­па на­ро­да, окру­жая смерт­ное ло­же свя­той, оро­ша­ла его сле­за­ми; мно­гие из боль­ных по­лу­ча­ли чрез при­кос­но­ве­ние к нему ис­це­ле­ние. Под ко­нец сво­ей жиз­ни, свя­тая Ни­на, по неот­ступ­ной прось­бе пла­кав­ших у ее ло­жа уче­ниц, рас­ска­за­ла им о сво­ем про­ис­хож­де­нии и сво­ей жиз­ни. Са­ло­мия же Уджарм­ская за­пи­сы­ва­ла рас­ска­зы­ва­е­мое ею, что крат­ко из­ло­же­но и здесь (на ос­но­ва­нии за­пи­сей Са­ло­мии со­став­ля­лись и все по­сле­ду­ю­щие ска­за­ния о свя­той Нине). Свя­тая Ни­на го­во­ри­ла:

— Пусть бу­дет опи­са­на моя бед­ная и ле­ни­вая жизнь, чтобы она бы­ла из­вест­ной и де­тям ва­шим, рав­но как — и ве­ра ва­ша и лю­бовь, ко­то­рою вы воз­лю­би­ли ме­ня. Пусть да­же от­да­лен­ные по­том­ки ва­ши зна­ют о тех зна­ме­ни­ях Бо­жьих, ко­то­рые вы удо­сто­и­лись ви­деть сво­и­ми гла­за­ми и ко­то­рых вы — сви­де­те­ли».

За­тем она пре­по­да­ла несколь­ко на­став­ле­ний о веч­ной жиз­ни, бла­го­го­вей­но при­ча­сти­лась из рук епи­ско­па спа­си­тель­ных Та­ин Те­ла и Кро­ви Хри­сто­вых, за­ве­ща­ла пре­дать по­гре­бе­нию те­ло ее в той же убо­гой па­лат­ке, где она те­перь, чтобы но­во­ос­но­ван­ная Ка­хе­тин­ская цер­ковь не оста­лась си­рот­ству­ю­щею, и с ми­ром пре­да­ла дух свой в ру­ки Гос­под­ни[33].

Царь и епи­скоп, а с ни­ми и весь на­род, бы­ли глу­бо­ко опе­ча­ле­ны смер­тью ве­ли­кой по­движ­ни­цы ве­ры и бла­го­че­стия; они воз­на­ме­ри­лись пе­ре­не­сти дра­го­цен­ные остан­ки свя­той в Мц­хет­скую со­бор­ную цер­ковь и пре­дать их по­гре­бе­нию у жи­во­нос­но­го стол­ба, но, несмот­ря ни на ка­кие уси­лия, не мог­ли сдви­нуть гроб свя­той Ни­ны с вы­бран­но­го ею са­мой ме­ста упо­ко­е­ния. Те­ло Хри­сто­вой бла­го­вест­ни­цы по­хо­ро­ни­ли на ме­сте ее убо­гой па­лат­ки в се­ле­нии Бу­ди (Бод­би). На мо­ги­ле ее в ско­ром вре­ме­ни царь Ми­ри­ан за­ло­жил, а сын его, царь Ба­кур, до­стро­ил[34] и освя­тил храм, во имя род­ствен­ни­ка свя­той Ни­ны, свя­то­го ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ге­ор­гия. Храм этот об­нов­ля­ли мно­го раз, но он ни­ко­гда не под­вер­гал­ся раз­ру­ше­нию; он уце­лел и до сих пор. При этом хра­ме бы­ла учре­жде­на Бод­бий­ская мит­ро­по­лия, стар­шая во всей Ка­хе­тии, из ко­то­рой еван­гель­ская про­по­ведь ста­ла рас­про­стра­нять­ся до глу­би­ны гор во­сточ­но­го Кав­ка­за. Все­бла­гой Бог про­сла­вил нетле­ни­ем те­ло свя­той Ни­ны, скры­тое, по ее по­ве­ле­нию под спу­дом (и по­сле нее в Гру­зии не бы­ло в обы­чае от­кры­вать мо­щи свя­тых). У гро­ба ее про­ис­хо­ди­ли мно­го­чис­лен­ные и непре­рыв­ные зна­ме­ния и чу­де­са. Эти бла­го­дат­ные зна­ме­ния, свя­тая и ан­ге­ло­по­доб­ная жизнь и апо­столь­ские тру­ды свя­той Ни­ны, ко­то­рые она пред­при­ня­ла и со сла­вою до­кон­чи­ла, по­бу­ди­ли юную цер­ковь Ибе­рий­скую при­знать свя­тую Ни­ну, с бла­го­сло­ве­ния церк­ви Ан­тио­хий­ской, рав­ноап­о­столь­ною про­све­ти­тель­ни­цею Ибе­рии, при­со­еди­нить ее к ли­ку свя­тых и уста­но­вить в честь ее еже­год­ный празд­ник 14-го ян­ва­ря, в День ее бла­жен­ной кон­чи­ны. И хо­тя год уста­нов­ле­ния это­го празд­ни­ка неиз­ве­стен с точ­но­стью, од­на­ко, оче­вид­но, он был уста­нов­лен в ско­ром вре­ме­ни по смер­ти свя­той Ни­ны, по­то­му что, спу­стя немно­го по­сле это­го, в Ибе­рии на­ча­ли уже со­ору­жать церк­ви во имя свя­той рав­ноап­о­столь­ной Ни­ны. До сих пор це­ла еще неболь­шая ка­мен­ная цер­ковь про­тив Мц­хе­та в честь свя­той Ни­ны, по­стро­ен­ная ца­рем Вах­тан­гом Гург-Асла­ном[35] на той го­ре, на ко­то­рой свя­тая Ни­на в пер­вый раз уни­что­жи­ла сво­ею мо­лит­вою идо­ла Ар­ма­за.

И пра­во­слав­ная Рос­сий­ская цер­ковь, ко­то­рая при­ня­ла к се­бе, как в спа­си­тель­ный ков­чег, Ибе­рий­скую цер­ковь, воз­му­ща­е­мую мно­го­чис­лен­ны­ми на­па­де­ни­я­ми со сто­ро­ны ино­вер­ных со­се­дей ее, ни­ко­гда не со­мне­ва­лась по­чи­тать свя­тую Ни­ну рав­ноап­о­столь­ной. По­се­му и иерар­хи ее, по­став­ля­е­мые во гла­ву управ­ле­ния Ибе­рий­ской церк­ви, с ти­ту­лом эк­зар­хов Гру­зии[36], освя­ти­ли во имя рав­ноап­о­столь­ной Ни­ны уже мно­же­ство церк­вей, осо­бен­но -— в зда­ни­ях жен­ских учи­лищ. Один же из быв­ших эк­зар­хов Гру­зии, впо­след­ствии пред­сто­я­тель Все­рос­сий­ской церк­ви, мит­ро­по­ли­та Ис­и­дор, пе­ре­вел с гру­зин­ско­го язы­ка на сла­вян­ский да­же и служ­бу свя­той рав­ноап­о­столь­ной Нине, и из­дал ее в 1860 го­ду, с бла­го­сло­ве­ния Свя­тей­ше­го Си­но­да, для цер­ков­но­го упо­треб­ле­ния.

Спра­вед­ли­во пра­во­слав­ная Ибер­ская цер­ковь, стар­шая сест­ра Рос­сий­ской церк­ви, про­слав­ля­ет свою ос­но­ва­тель­ни­цу, свя­тую Ни­ну, как рав­ноап­о­столь­ную, про­све­тив­шую свя­тым кре­ще­ни­ем всю Ибе­рий­скую стра­ну и об­ра­тив­шую к Хри­сту мно­гие ты­ся­чи душ. Ибо ес­ли бу­дет как уста Бо­жьи тот, кто од­но­го греш­ни­ка об­ра­тит от лож­но­го пу­ти его (Иак.5:20) и из­вле­чет дра­го­цен­ное из ни­чтож­но­го (Иер.15:19); то — на­сколь­ко же боль­ше ока­за­лась по­ис­ти­не уста­ми Бо­жьи­ми та, ко­то­рая об­ра­ти­ла к Бо­гу от ги­бель­но­го язы­че­ско­го обо­льще­ния столь­ко на­ро­дов, не ве­дав­ших преж­де ис­тин­но­го Бо­га! Она при­со­еди­ни­лась к сон­му свя­тых в Цар­ствии Хри­ста Бо­га на­ше­го, Ко­то­ро­му, с От­цом и Свя­тым Ду­хом, по­до­ба­ет честь, сла­ва, бла­го­да­ре­ние и по­кло­не­ние ныне и прис­но и во ве­ки ве­ков, аминь.

Не лиш­ним бу­дет ска­зать здесь еще и о сле­ду­ю­щем. В пре­де­лах ны­неш­ней Гру­зии (в ко­то­рую вхо­дят: Ка­хе­тия, Кар­та­ли­ния, Име­ре­тия, Гу­рия, Мин­гре­лия, Аб­ха­зия, Сва­не­тия, часть Осе­тии, так­же и Да­ге­стан), в осо­бен­но­сти по за­пад­но­му бе­ре­гу Кас­пий­ско­го мо­ря, бы­ли, хо­тя и в неболь­шом ко­ли­че­стве, хри­сти­ане и ра­нее свя­той Ни­ны, и впер­вые бла­го­вест­во­вал о Хри­сте Спа­си­те­ле в го­рах Кав­ка­за тот же пер­во­зван­ный апо­стол Ан­дрей, бла­го­вест­ни­че­ским сло­вом ко­то­ро­го бы­ли огла­ше­ны, по пре­да­нию, и Ки­ев­ские го­ры. Древ­нее пре­да­ние, за­пи­сан­ное в гру­зин­ских ле­то­пи­сях, со­глас­ное и с ска­за­ни­ем Че­тьих-Ми­ней (под 30 но­яб­ря[37]), го­во­рит, что апо­стол Ан­дрей про­по­ве­до­вал о Хри­сте в сле­ду­ю­щих ме­стах: в Клар­же­те, ко­то­рый на­хо­дит­ся невда­ле­ке от Ахал­цы­ха, на юго-за­па­де[38]; в Адх­ве­ре, ныне — се­ло Ацх­уры, близ вхо­да в Бор­жом­ское уще­лье; в Цху­ме, что ныне — го­род Су­хум-Ка­ле, в Аб­ха­зии, в Мин­гре­лии и в се­вер­ной Осе­тии. В Ацх­уре апо­стол ос­но­вал цер­ковь и оста­вил там чу­до­твор­ный об­раз Бо­жьей Ма­те­ри, ко­то­рый во все по­сле­ду­ю­щее вре­мя поль­зо­вал­ся ве­ли­ким по­чи­та­ни­ем не толь­ко сре­ди хри­сти­ан, но — и со сто­ро­ны неве­ру­ю­щих гор­цев; он су­ще­ству­ет и до се­го вре­ме­ни в мо­на­сты­ре Га­е­нат­ском[39], ко­то­рый на­хо­дит­ся невда­ле­ке, от го­ро­да Ку­та­и­са и на­зы­ва­ет­ся Ацх­ур­ским. Спут­ник апо­сто­ла Ан­дрея, Си­мон Ка­на­нит[40], про­по­ве­до­вал свя­тое Еван­ге­лие ди­ким су­а­нам (сва­не­там[41]), ко­то­рые и по­би­ли его кам­ня­ми. По мест­но­му пре­да­нию, мо­ги­ла его на­хо­дит­ся в древ­нем го­ро­де Ни­коп­сии или Ана­ко­пии. О свя­том кре­сте из ви­но­град­ных лоз, ко­то­рый Ма­терь Бо­жья вру­чи­ла свя­той Нине, из­вест­но сле­ду­ю­щее: до 458 го­да по Р. Хр. крест Ни­ны со­хра­нял­ся в Мц­хет­ском со­бор­ном хра­ме; впо­след­ствии же, ко­гда ог­не­по­клон­ни­ки воз­двиг­ли го­не­ние на хри­сти­ан, Свя­той крест был взят из Мц­хе­та од­ним ино­ком Ан­дре­ем, пе­ре­не­сен им в об­ласть Та­рон, в Ар­ме­нии, то­гда еще еди­но­вер­ной с Гру­зии, и пер­во­на­чаль­но хра­нил­ся в церк­ви свя­тых апо­сто­лов, на­зы­вав­шей­ся у ар­мян Га­зар-Ванк (Со­бор Ла­за­ря). Ко­гда и здесь от­кры­лись го­не­ния со сто­ро­ны пер­сид­ских ма­гов, по­всю­ду пре­дав­ших ис­треб­ле­нию все, по­чи­та­е­мое у хри­сти­ан, Свя­той крест Ни­ны был пе­ре­но­сим и скры­ва­ем в ар­мян­ских кре­по­стях Ка­поф­ти, Ва­на­ке, Кар­се и в го­ро­де Ани; так про­дол­жа­лось до 1239 го­да по Р. Хр. В это вре­мя Гру­зин­ская ца­ри­ца Ру­су­дань, вме­сте со сво­и­ми епи­ско­па­ми, вы­про­си­ла у мон­голь­ско­го во­е­во­ды Чар­ма­га­на, за­вла­дев­ше­го то­гда го­ро­дом Ани, чтобы Свя­той крест Ни­ны был воз­вра­щен в Гру­зию, ко­то­рой он при­над­ле­жал из­на­ча­ла. И этот Свя­той крест был сно­ва по­став­лен в Мц­хет­ском со­бор­ном хра­ме. Но и здесь он не на­дол­го на­шел се­бе по­кой: мно­го раз крест Ни­ны, во из­бе­жа­ние по­ру­га­ний со сто­ро­ны вра­гов, был укры­ва­ем в го­рах, то-в хра­ме Свя­той Тро­и­цы, ко­то­рый и до сих пор сто­ит на ма­лой гор Каз­бек, то в кре­по­сти Ана­ну­ре, в древ­нем хра­ме Бо­жьей Ма­те­ри. Мит­ро­по­лит гру­зин­ский Ро­ман, от­прав­ля­ясь из Гру­зии в Рос­сию в 1749 го­ду, тай­но взял с со­бою крест Ни­ны и вру­чил его про­жи­вав­ше­му то­гда в Москве ца­ре­ви­чу Ба­ка­ру Вах­тан­го­ви­чу. По­сле то­го, в про­дол­же­ние лет око­ло пя­ти­де­ся­ти, крест этот оста­вал­ся в се­ле Лы­с­ко­ве, Ни­же­го­род­ской гу­бер­нии, в име­нии гру­зин­ских кня­зей, по­том­ков пе­ре­се­лив­ше­го­ся в Рос­сию в 1724 го­ду ца­ря Вах­тан­га. Внук вы­ше­упо­мя­ну­то­го Ба­ка­ра, князь Ге­ор­гий Алек­сан­дро­вич, под­нес в 180-м го­ду крест Ни­ны им­пе­ра­то­ру Алек­сан­дру Пав­ло­ви­чу, ко­то­ро­му бла­го угод­но бы­ло сно­ва воз­вра­тить Гру­зии при­над­ле­жа­щую ей эту ве­ли­кую свя­ты­ню. С то­го вре­ме­ни и до сих пор этот сим­вол апо­столь­ских тру­дов свя­той Ни­ны со­хра­ня­ет­ся в Ти­флис­ском Си­он­ском ка­фед­раль­ном со­бо­ре, близ се­вер­ных врат ал­та­ря в ки­во­те, око­ван­ном се­реб­ром. На верх­ней дос­ке се­го ки­о­та — че­кан­ное изо­бра­же­ние свя­той Ни­ны и чу­дес, со­вер­шен­ных чрез нее си­лою чест­но­го и жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста.

Что ка­са­ет­ся Гос­под­ня хи­то­на, ис­кать ко­то­рый свя­тая Ни­на при­хо­ди­ла из го­ро­да Иеру­са­ли­ма в Ибе­рию, то гру­зин­ские ле­то­пи­си го­во­рят о нем крат­ко. Из их сви­де­тельств вид­но, что Ни­на с несо­мнен­но­стью на­шла толь­ко ме­сто, где был скрыт хи­тон Гос­по­день, т. е. мо­ги­лу, в ко­то­рой, вме­сте с умер­шею де­ви­цею Си­до­ни­ей, был за­рыт и чест­ный хи­тон Гос­по­день. Хо­тя кедр, вы­рос­ший на этой мо­ги­ле, и был сруб­лен по по­ве­де­нию свя­той Ни­ны, од­на­ко пень его, под ко­то­рым был скрыт гроб Си­до­нии и в нем — ри­за Гос­под­ня, остав­лен был в це­ло­сти, как ду­ма­ют, — по при­ка­за­нию све­то­нос­но­го му­жа, явив­ше­го­ся Нине, и ска­зав­ше­го ей на ухо три та­ин­ствен­ных сло­ва, ко­гда она но­чью слез­но мо­ли­лась воз­ле это­го кор­ня. Так ду­ма­ют по­то­му, что с это­го вре­ме­ни Ни­на ни­ко­гда уже не по­мыш­ля­ла уда­лить ко­рень кед­ра и от­рыть гроб Си­до­нии, рав­но как не ис­ка­ла и в дру­гом ка­ком-ли­бо ме­сте, столь до­ро­го­го для нее хи­то­на Гос­под­ня. Од­на­жды она уте­ша­ла ца­ря Ми­ри­а­на, ко­гда тот пе­ча­лил­ся о том, что по­слы его, по­лу­чив от ца­ря Кон­стан­ти­на часть жи­во­тво­ря­ще­го дре­ва Кре­ста Гос­под­ня и гвоздь, не при­нес­ли их в Мц­хет, но оста­ви­ли первую в Маи­г­лис, а вто­рой в Еру­ше­ти. Свя­тая го­во­ри­ла ему:

— Не пе­чаль­ся, царь! Так нуж­но бы­ло, — чтобы и гра­ни­цы тво­е­го цар­ства на­хо­ди­лись под за­щи­тою Бо­же­ствен­ной си­лы Хри­сто­ва кре­ста, и ве­ра Хри­сто­ва рас­про­стра­ни­лась. Для те­бя же и для тво­е­го сто­лич­но­го го­ро­да до­ста­точ­но той бла­го­да­ти, что здесь пре­бы­ва­ет пре­чест­ный хи­тон Гос­по­день.

При­сут­ствие хи­то­на Гос­под­ня под кор­нем кед­ра, как при жиз­ни свя­той Ни­ны, так и по­сле про­яв­ля­лось ис­те­че­ни­ем от стол­па и его кор­ня це­ли­тель­но­го и бла­го­вон­но­го ми­ра; это ми­ро пе­ре­ста­ло течь лишь в 13-м ве­ке, ко­гда хи­тон был вы­рыт из зем­ле; об­на­ру­жи­ва­лось при­сут­ствие свя­то­го хи­то­на и чрез на­ка­за­ние тех неве­ру­ю­щих, ко­то­рые из лю­бо­пыт­ства осме­ли­ва­лись при­ка­сать­ся к это­му ме­сту. Ка­то­ли­кос[42] Ни­ко­лай I, ко­то­рый управ­лял гру­зин­скою цер­ко­вью в по­ло­вине две­на­дца­то­го ве­ка (в 1150-1160 го­дах), из­вест­ный свя­то­стью жиз­ни и муд­ро­стью, за­ме­чая, что мно­гие в его вре­мя со­мне­ва­лись, дей­стви­тель­но ли на­хо­дит­ся под жи­во­нос­ным стол­бом хи­тон Гос­по­день, го­во­рит, что хо­тя со­мне­ние та­ких лю­дей и есте­ствен­но, ибо хи­тон Гос­по­день ни­ко­гда не был от­крыт, и ни­кто ни­ко­гда не ви­дал его; но те зна­ме­ния и чу­де­са — и преж­ние, и те, ко­то­рые пред гла­за­ми у всех ныне со­вер­ша­ют­ся, — про­ис­хо­дят от хи­то­на Гос­под­ня, лишь при по­сред­стве ми­ро­то­чи­во­го стол­ба. При пе­ре­чис­ле­нии быв­ших от хи­то­на Гос­под­ня чу­дес, ка­то­ли­кос Ни­ко­лай вспо­ми­на­ет, как бы­ла по­па­ле­на вы­шед­шим из зем­ли ог­нем же­на од­но­го ту­рец­ко­го сул­та­на, ко­то­рая из лю­бо­пыт­ства за­хо­те­ла от­крыть гроб Си­до­нии и по­смот­реть на хи­тон Гос­по­день; по­слан­ные же ею гро­бо­ко­па­те­ли-та­та­ры бы­ли по­ра­же­ны неви­ди­мою си­лою.

— Это чу­до, — го­во­рит он, — Мно­гие ви­де­ли, и оно из­вест­но каж­до­му.

Лет за 40 до смер­ти ка­то­ли­ко­са Ни­ко­лая Ти­флис и Мц­хет бы­ли, дей­стви­тель­но, за­ня­ты сель­д­жук­ски­ми тур­ка­ми, ко­то­рые бы­ли по­том из­гна­ны из Гру­зии ца­рем Да­ви­дом Воз­об­но­ви­те­лем, цар­ство­вав­шим с 1089 до 1125 го­да. Ка­то­ли­кос Ни­ко­лай ука­зы­вал на ис­те­кав­шее ми­ро, как на по­сто­ян­ное чу­до, все­гда и все­ми ви­ди­мое.

— Все ви­дят, — го­во­рит он, — вла­гу на во­сточ­ной сто­роне стол­ба; по неве­же­ству, неко­то­рые пы­та­лись за­ма­зать это ме­сто из­вест­но, но ока­за­лись не в си­лах оста­но­вить ис­те­че­нии ми­ра. А сколь­ко от него бы­ло ис­це­ле­ний, — мы все то­му сви­де­те­ли.

Сей ка­то­ли­кос Ни­ко­лай со­ста­вил служ­бу в честь об­ре­те­ния под жи­во­нос­ным стол­бом хи­то­на Гос­под­ня (впо­след­ствии эта служ­ба бы­ла ис­прав­ле­на и до­пол­не­на ка­то­ли­ко­са­ми Вис­са­ри­о­ном и Ан­то­ни­ем), при­чем он го­во­рил:

— Нуж­но укра­сить бли­ста­тель­ным празд­не­ством по­став­лен­ный Са­мим Бо­гом столб и на­хо­дя­щей­ся под ним хи­тон Спа­си­те­ля на­ше­го Иису­са Хри­ста.

(Этим и окан­чи­ва­ют­ся све­де­ния, за­им­ство­ван­ные у ка­то­ли­ко­са Ни­ко­лая).

Ис­те­че­нии ми­ра из упо­мя­ну­то­го жи­во­нос­но­го стол­ба пре­кра­ти­лось, ко­гда, по во­ле Бо­жьей, хи­тон Гос­по­день был вы­нут из зем­ле.

«Это бы­ло, — го­во­рит неиз­вест­ный по име­ни гру­зин­ский пи­са­тель, — в тяж­кие для всей Гру­зии го­ды на­ше­ствия вар­вар­ских пол­чищ Та­мер­ла­на, вер­нее же — Чин­гис­ха­на, ко­гда они овла­де­ли Ти­фли­сом, пе­ре­би­ли жи­те­лей его в чис­ле око­ло ста ты­сяч че­ло­век[43], раз­ру­ши­ли все ти­флис­ские хра­мы и храм Си­он­ский, пре­да­ли по­ру­га­нию все, хри­сти­ан­ские свя­ты­ни, рав­но как и Си­он­скую чу­до­твор­ную ико­ну Бо­жьей Ма­те­ри, топ­тать ко­то­рую но­га­ми они за­став­ля­ли са­мих хри­сти­ан. По­сле это­го они бро­си­лись на го­род Мц­хет, жи­те­ли ко­то­ро­го бе­жа­ли, вме­сте с сво­и­ми ар­хи­ере­я­ми, в ле­са и в недо­ступ­ные уще­лья гор. То­гда один бла­го­че­сти­вый че­ло­век, пред­ви­дя по­ги­бель Мц­хе­та и не же­лая оста­вить на по­ру­га­ние вар­ва­рам свя­ты­ню хра­ма его, от­крыл, по­сле пред­ва­ри­тель­ной мо­лит­вы к Бо­гу, гроб Си­до­нии, вы­нул из него пре­чест­ный хи­тон Гос­по­день и по­том пе­ре­дал его глав­но­му ар­хи­пас­ты­рю. Храм же Мц­хет­ский, ве­ли­че­ствен­ное со­ору­же­ние ца­ря Вах­тан­га Гург-Асла­на, был то­гда раз­ру­шен до ос­но­ва­ния. С этих пор хи­тон Гос­по­день был со­хра­ня­ем в риз­ни­це ка­то­ли­ко­сов, вплоть до вос­ста­нов­ле­ния Мц­хет­ско­го хра­ма в преж­нем ве­ли­чия (в ко­то­ром он пре­бы­ва­ет и до се­го вре­ме­ни) ца­рем Алек­сан­дром I, цар­ство­вав­шим в Гру­зии с 1414 до 1442 го­да. Хи­тон Гос­по­день внес­ли то­гда в этот со­бор­ный храм и, для боль­шей со­хран­но­сти, скры­ли его в цер­ков­ном кре­сте, и он оста­вал­ся там до XVII ве­ка. В 1625 го­ду шах пер­сид­ский Аб­бас, за­во­е­вав Ибе­рий­скую стра­ну и овла­дев ею, чтобы за­ру­чить­ся рас­по­ло­же­ни­ем Рос­сий­ско­го цар­ско­го дво­ра, уже по­кро­ви­тель­ство­вав­ше­го то­гда Гру­зии, взял из Мц­хет­ско­го хра­ма хи­тон Гос­по­день, по­ло­жил его в зо­ло­той ков­чег, укра­шен­ный дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми, и, при осо­бом пись­ме, по­слал его, как бес­цен­ный дар, все­рос­сий­ско­му свя­тей­ше­му пат­ри­ар­ху Фила­ре­ту, от­цу цар­ство­вав­ше­го то­гда го­су­да­ря Ми­ха­и­ла Фе­о­до­ро­ви­ча. Бла­го­че­сти­вый царь Ми­ха­ил и свя­тей­ший пат­ри­арх Фила­рет, при­няв с ра­до­стью этот ве­ли­кий дар, бес­ко­неч­но пре­вы­ша­ю­щий все са­мые дра­го­цен­ные зем­ные да­ры, со­бра­ли от ока­зав­ших­ся то­гда в Москве гре­че­ских ар­хи­ере­ев и муд­рых стар­цев из­вест­ные им пре­да­ния об одеж­де Гос­под­ней — хи­тоне Гос­по­да Бо­га и Спа­си­те­ля на­ше­го Иису­са Хри­ста (Ин.19:23-24); пре­да­ния эти со­глас­ны с тем, что из­ло­же­но и здесь. Спо­до­бив­шись, по­сле мо­лит­вы и по­ста, удо­сто­ве­ре­ния, — чрез мно­же­ство чу­дес­ных ис­це­ле­ний, по­лу­чен­ных по­сле воз­ло­же­ния этой одеж­ды на боль­ных, — что она дей­стви­тель­но — одеж­да Хри­сто­ва, царь и пат­ри­арх при­ка­за­ли устро­ить осо­бое, с дра­го­цен­ны­ми укра­ше­ни­я­ми, по­ме­ще­ние в пра­вом уг­лу за­пад­ной сто­ро­ны Мос­ков­ско­го Успен­ско­го со­бо­ра и по­ло­жи­ли там одеж­ду Хри­сто­ву. Здесь она на­хо­дит­ся и по сие вре­мя; все со­зер­ца­ют ее и по­чи­та­ют с долж­ным бла­го­го­ве­ни­ем; от нее и по­ныне по­да­ют­ся ис­це­ле­ния боль­ным и по­мощь всем, при­хо­дя­щим с ве­рою. В Рос­сий­ской Церк­ви, со вре­мен свя­тей­ше­го пат­ри­ар­ха Фила­ре­та, был уста­нов­лен 10-го чис­ла ме­ся­ца июля[44] празд­ник по­ло­же­ния ри­зы, т. е. хи­то­на Гос­под­ня. Хо­тя в Ибе­рий­ской Церк­ви празд­ник хи­то­ну Гос­под­ню 1-го чис­ла ок­тяб­ря был уста­нов­лен толь­ко уже в две­на­дца­том ве­ке; од­на­ко мож­но ду­мать, что в Ибе­рии, осо­бен­но в Мц­хе­те, День этот свет­ло празд­но­вал­ся, — как и те­перь празд­ну­ет­ся, — ес­ли не со вре­ме­ни пер­во­го хри­сти­ан­ско­го ца­ря Ми­ри­а­на, то, по край­ней ме­ре, с пя­то­го ве­ка, т. е. со вре­ме­ни слав­но­го цар­ство­ва­ния Вах­тан­га Гург-Асла­на; празд­но­вал­ся он, как зна­ме­на­тель­ный День освя­ще­ния со­ору­жен­но­го им, на ме­сте древ­не­го Ми­ри­а­но­ва хра­ма, но­во­го ве­ли­ко­леп­но­го Мц­хет­ско­го хра­ма.

При­ме­ча­ния

[1] Ибе­рия или Гру­зия — стра­на в За­кав­ка­зье, быв­шая до при­со­еди­не­ния ее к Рос­сии (18 ян­ва­ря 1801 г.) са­мо­сто­я­тель­ным цар­ством и имев­шая в раз­ное вре­мя раз­лич­ные гра­ни­цы. В тес­ном смыс­ле на­зва­ние Гру­зии, в на­сто­я­щее вре­мя, ча­ще все­го при­ла­га­ет­ся к Ти­флис­ской гу­бер­нии, в ко­то­рой гру­зи­ны со­став­ля­ют пре­об­ла­да­ю­щую часть на­ро­до­на­се­ле­ния.

[2] Па­мять св. ве­ли­ко­му­че­ни­ка Ге­ор­гия — 23-го ап­ре­ля.

[3] Мц­хет — древ­няя сто­ли­ца Гру­зии, ныне неболь­шое се­ле­ние Ду­шет­ско­го уез­да, Ти­флис­ской гу­бер­нии, при впа­де­нии р. Араг­вы в р. Ку­ру, в 20-ти вер­стах к се­ве­ро-за­па­ду от Ти­фли­са, — стан­ция За­кав­каз­ской жел. до­ро­ги и во­ен­но-гру­зин­ской до­ро­ги. Мц­хет су­ще­ство­вал уже в на­ча­ле IV ве­ка и оста­вал­ся ре­зи­ден­ци­ей пра­ви­те­лей Гру­зии до кон­ца V ве­ка, ко­гда царь Вах­танг Гург-Аслан пе­ре­нес сто­ли­цу в Ти­флис. В том же ве­ке Мц­хет сде­лал­ся ре­зи­ден­ци­ей пат­ри­ар­ха, но­сив­ше­го ти­тул мц­хет­ско­го ка­то­ли­ко­са. Мно­го раз Мц­хет под­вер­гал­ся на­ше­стви­ям непри­я­те­лей, раз­ру­шав­ших его до ос­но­ва­ния, и вслед­ствие это­го при­шел в со­вер­шен­ное за­пу­сте­ние. Па­мят­ни­ка­ми преж­не­го ве­ли­чия Мц­хе­та яв­ля­ют­ся древ­ний со­бор во имя 12 апо­сто­лов и Сам­тавр­ский храм.

[4] Карт­ве­лы — соб­ствен­но Гру­зи­ны и род­ствен­ные им на­ро­ды Кав­каз­ско­го пле­ме­ни.

[5] Ар­ме­ния — гор­ная стра­на меж­ду ре­кою Ку­рою и вер­хо­вья­ми рек Тиг­ра и Ев­фра­та; бы­ла на­се­ле­на ар­мя­на­ми, на­зван­ны­ми так по ца­рю Ара­му; в на­сто­я­щее вре­мя Ар­ме­ния раз­де­ле­на меж­ду Рос­си­ей, Пер­си­ей и Тур­ци­ей. Ва­гар­ша­пат — неко­гда сто­ли­ца ар­мян­ско­го цар­ства (ос­нов. ца­рем Ва­гар­ша­ком), ныне — се­ле­ние Эри­ван­ской гу­бер­нии, Эч­ми­ад­зин­ско­го уез­да, в 18-ти вер­стах от го­ро­да Эри­ва­ни.

[6] Ти­ри­дат всту­пил на пре­стол в 286 го­ду и в на­ча­ле был же­сто­ким го­ни­те­лем хри­сти­ан, за­тем был об­ра­щен в хри­сти­ан­ство свя­тым свя­щен­но­му­че­ни­ком Гри­го­ри­ем, пер­вым епи­ско­пом ар­мян­ским (па­мять его 30 сен­тяб­ря) и с то­го вре­ме­ни стал рев­ност­ным хри­сти­а­ни­ном. В 302 го­ду при нем бы­ла об­ра­ще­на в хри­сти­ан­ство и вся Ар­ме­ния.

[7] Па­мять сих свя­тых му­че­ниц, смерть ко­то­рых по­слу­жи­ла по­во­дом об­ра­ще­ния ко Хри­сту ца­ря Ти­ри­да­та и всей Ар­ме­нии, пра­во­сла­вия Цер­ковь празд­ну­ет в 30-й день сен­тяб­ря.

[8] Ку­ра — ве­ли­чай­шая ре­ка Кав­каз­ско­го края; от сво­их ис­то­ков до впа­де­ния вме­сте с ре­кою Арак­сом в Кас­пий­ское мо­ре име­ет дли­ны-1244 вер­сты.

[9] По пре­да­нию, го­род Урб­ни­си был по­стро­ен Упле­сом, сы­ном Му­хе­то­са, пра­пра­вну­ка Иа­фе­та, за 2340 лет до Р. Хр.

[10]Есть пре­да­ние, что в жерт­ву идо­лам при­но­си­лись и мла­ден­цы и юно­ши.

[11] Сам­тавр­ский жен­ский, об­ще­жи­тель­ный мо­на­стырь, Ти­флис­ской губ., в 31 вер­сте от г. Ду­ше­та, при впа­де­нии ре­ки Араг­вы в Ку­ру.

[12] Кар­та­ли­ния — так на­зы­ва­ет­ся стра­на по до­лине ре­ки Ку­ры. Кар­та­ли­ния вхо­ди­ла неко­гда вме­сте с Ка­хе­ти­ей, в со­став ибе­рий­ско­го цар­ства. — Иудеи про­жи­ва­ли в Ибе­рии с дав­не­го вре­ме­ни, разо­ряв­шись там по­сле пле­не­ния Ва­ви­лон­ско­го; вер­ные сво­им обы­ча­ям, они по­се­ща­ли Иеру­са­лим во вре­мя празд­но­ва­ния Пас­хи. Там они и слы­ша­ли рас­ска­зы о жиз­ни Хри­ста, его уче­нии и чу­де­сах.

[13] Служ­ба на по­ло­же­ние ри­зы Гос­под­ней, т. е. Хи­тоне, на гру­зин­ском язы­ке.

[14] Араг­ва — ле­вый при­ток Ку­ры, впа­да­ет в нее у Мц­хе­та; дли­на ее 100 верст.

[15] Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин Ве­ли­кий цар­ство­вал с 306 по 337 г.

[16] Ве­не­ра — гре­ко-рим­ская бо­ги­ня кра­со­ты и люб­ви. Празд­не­ства в честь ее со­про­вож­да­лись про­яв­ле­ни­я­ми край­ней раз­нуз­дан­но­сти и раз­вра­та.

[17] Из со­вер­ши­тель­ной мо­лит­вы та­ин­ства свя­щен­ства.

[18] В 20-ти вер­стах к се­ве­ро-за­па­ду от г. Мц­хе­та.

[19] На вер­шине го­ры Тхо­ти до се­го вре­ме­ни сто­ит цер­ковь, устро­ен­ная Ми­ри­а­ном.

[20] Оно бы­ло не ра­нее 323 го­да по Р. Хр. Во мно­гих ле­то­пи­сях ука­зы­ва­ют­ся раз­ные го­ды, от 276 до 338 го­да. Ми­ри­ан цар­ство­вал с 263 до 342 го­да. Им­пе­ра­тор Кон­стан­тин Ве­ли­кий, к ко­то­ро­му Ми­ри­ан от­прав­лял по­соль­ство ка­са­тель­но епи­ско­па, сде­лал­ся еди­но­дер­жав­ным го­су­да­рем и за­пад­ной и во­сточ­ной по­ло­ви­ны Рим­ской им­пе­рии в 323 го­ду, по низ­ло­же­нии Ли­ки­ния, пра­ви­те­ля во­сточ­ных об­ла­стей и го­ни­те­ля хри­сти­ан.

[21] Ло­коть или ла­поть — ме­ра дли­ны, рав­ная 10 1/2 верш­кам.

[22] Из ис­то­рии Гру­зии вид­но, что гру­зи­ны, осо­бен­но выс­ших со­сло­вий, не пе­ре­ме­ня­ли сво­их на­род­ных имен и в хри­сти­ан­стве.

[23] Здесь ра­зу­ме­ет­ся Свя­той Ев­ста­фий, ар­хи­епи­скоп Ан­тио­хий­ский, скон­чав­ший­ся в 387 го­ду; па­мять его 21-го фев­ра­ля.

[24] Здесь ра­зу­ме­ет­ся Ан­тио­хия Си­рий­ская — один из древ­ней­ших и бо­га­тей­ших го­ро­дов Си­рии, сто­лич­ный ее го­род В на­сто­я­щее вре­мя Ан­тио­хия — неболь­шой ту­рец­кий го­ро­док.

[25] Дру­гие же утвер­жда­ют, что Ми­ри­ан имел лич­ное сви­да­ние с Кон­стан­ти­ном Ве­ли­ким, что он сам пу­те­ше­ство­вал в Иеру­са­лим и вы­про­сил там, для по­стро­е­ния мо­на­сты­ря в честь кре­ста Гос­под­ня ме­сто, где бы­ло зна­ме­ние Ло­ту.

[26] По­лу­че­ние этих бес­цен­ных да­ров ука­зы­ва­ет на вре­мя, не озна­чен­ное в гру­зин­ских ле­то­пи­сях, — что по­слы Ми­ри­а­на бы­ли в Ца­рь­гра­де меж­ду 326 и 330 го­да­ми, из ко­то­рых в пер­вый был най­ден Крест Гос­по­день, а в по­след­ний бы­ло со­вер­ше­но освя­ще­ние Ца­рь­гра­да и пе­ре­не­се­ние сю­да сто­ли­цы из древ­не­го Ри­ма.

[27] Те­перь — в Ахал­цых­ском уез­де.

[28] Он уже дав­но ле­жит в раз­ва­ли­нах.

[29] В по­ло­вине 13-го ве­ка гвоздь этот был вде­лан ца­рем Да­ви­дом IX, сы­ном Ру­су­да­ни, в ве­нец епи­скоп­ской мит­ры. Впо­след­ствии в 1681 го­ду мит­ра эта бы­ла пе­ре­не­се­на ца­рем Ар­чи­лом в Моск­ву, где она и до се­го вре­ме­ни хра­нит­ся в Успен­ском со­бо­ре.

[30] Свя­ты­ня эта счи­та­ет­ся по­те­рян­ною; ве­ро­ят­нее ду­мать, что в смут­ные вре­ме­на Гру­зии де­ре­во это бы­ло раз­де­ле­но на мно­го ча­стей и в та­ком ви­де про­ник­ло в до­ма част­ных лиц. И те­перь зна­чи­тель­ные ча­сти жи­во­тво­ря­ще­го дре­ва мож­но ви­деть в фа­миль­ных ико­нах гру­зин­ских кня­зей.

[31] Впо­след­ствии на этом ме­сте бы­ли со­ору­же­ны храм в честь свя­то­го кре­ста и мо­на­стырь. Храм су­ще­ству­ет до сих пор; мо­на­стырь раз­ру­шен в XIV ве­ке Та­мер­ла­ном. Крест был пе­ре­не­сен в Мц­хет­ский со­бор; в 1725 го­ду он был оправ­лен ца­рем Тей­му­ра­зом II-м в се­реб­ро и до сих пор сто­ит за пре­сто­лом.

[32] Иора — пра­вый при­ток ре­ки Ала­за­ни (ле­вый при­ток ре­ки Ку­ры). Боль­шая часть ре­ки Иоры на­хо­дит­ся в Ти­флис­ской гу­бер­нии; на ре­ке Иоре сто­ит уезд­ный го­род Тион­сти, упо­ми­на­е­мый в жи­тии св. Ни­ны.

[33] Свя­тая Ни­на скон­ча­лась в 335 го­ду по Р. Хр.

[34] В 342 го­ду по Р. Хр.

[35] Он цар­ство­вал в Гру­зии с 446 по 459 г. по Р. Хр.

[36] Эк­зарх — ар­хи­епи­скоп, управ­ля­ю­щий церк­ва­ми ка­кой-ли­бо от­дель­ной об­ла­сти. Ныне в Рос­сии ти­тул эк­зар­ха но­сит ар­хи­епи­скоп Гру­зии.

[37] Па­мять свя­то­го апо­сто­ла Ан­дрея Пер­во­зван­но­го празд­ну­ет­ся 30-го но­яб­ря.

[38] Асал­цых — уезд­ный го­род Ти­флис­ской гу­бер­нии, Ахал­цых­ско­го уез­да.

[39] Га­е­нат­ский — Рож­де­ство-Бо­го­ро­диц­кий муж­ской мо­на­стырь, Име­ре­тин­ской епар­хии, в 8-ми вер­стах от Ку­та­и­са; ос­но­ван в на­ча­ле XII ве­ка. Из­ве­стен так­же под мест­ным на­зва­ни­ем Ге­ла­ти или Ге­лат­ско­го.

[40] Свя­той апо­стол Си­мон на­зван Ка­на­ни­том от г. Ка­ны, из ко­то­рой про­ис­хо­ди­ла; он же на­зы­ва­ет­ся и Зи­ло­том, т. е. рев­ни­те­лем, — по пе­ре­во­ду то­го же сло­ва на гре­че­ский язык: Ка­на с ев­рей­ско­го зна­чит: рев­ность. Па­мять св. апо­сто­ла Си­мо­на Ка­на­ни­та — 10 мая. — В Ку­та­ис­ской губ., в па­мять св. апо­сто­ла Си­мо­на, ос­но­ван в 1876 г. (рус­ским Пан­те­ле­и­мо­но­вым мо­на­сты­рем на Афоне) но­во-Афон­ский Си­мо­но-Ка­на­нит­ский об­ще­жи­тель­ный мо­на­стырь, — в 20-ти вер­стах се­вер­нее Су­ху­ма.

[41] Сва­не­ты — неболь­шое Кав­каз­ское гор­нов пле­мя, из­вест­ное с очень дав­них вре­мен под име­нем Сва­нов или Су­а­нов и за­ни­ма­ю­щее верх­нее те­че­ние р. Ин­гу­ра, у юж­но­го под­но­жья го­ры Эль­бру­са и по пра­во­му при­то­ку ре­ки Ко­на Цхе­нис-Цка­ли. В древ­но­сти сва­не­ты за­ни­ма­лись боль­ше все­го гра­бе­жом и не под­чи­ня­лись ни­ко­му из со­сед­них вла­сти­те­лей Мин­гре­лии, Име­ре­тии и Гру­зии. Толь­ко в кон­це XV ве­ка гру­зин­ским кня­зьям уда­лось утвер­дить свою власть в ниж­ней Сва­не­тии, вплоть до осво­бож­де­ния кре­стьян в За­кав­ка­зье. Воль­ные сва­не­ты впер­вые под­чи­ни­лись рус­ским толь­ко в 1853 го­ду.

[42] Ка­то­ли­кос (греч. — все­лен­ский) — ти­тул вер­хов­ных иерар­хов ав­то­ке­фаль­ной церк­ви гру­зин­ской, ко­то­рый был им усво­ен вслед за при­об­ре­те­ни­ем этою цер­ко­вью неза­ви­си­мо­сти от пат­ри­ар­ха­та ан­тио­хий­ско­го, при ца­ре Вах­тан­ге Гург-Аслане (446-459 г.). Ко­гда гру­зин­ская Цер­ковь во­шла в со­став Церк­ви рус­ской, выс­ший иерарх ее, с 1811 г. стал на­зы­вать­ся эк­зар­хом. С по­ло­ви­ны VI-го ве­ка ти­тул Ка­то­ли­ко­са усво­я­ет­ся так­же вер­хов­но­му иерар­ху Церк­ви ар­мян­ской.

[43] Око­ло 1228 го­да, ко­гда был раз­ру­шен и Мц­хет­ский храм. Та­мер­лан же вторг­ся в Гру­зию в 1387 го­ду, ко­гда Мц­хет­ско­го хра­ма уже не су­ще­ство­ва­ло. Храм этот был сно­ва вос­ста­нов­лен ца­рем Алек­сан­дром I, в XV ве­ке.

[44] Так как Ри­за Гос­под­ня при­не­се­на в Рос­сию Ве­ли­ким по­стом, то празд­но­ва­ние ей пе­ре­не­се­но на 10-е июля (на­ка­нуне дня ко­ро­но­ва­ния ца­ря Ми­ха­и­ла Фе­о­до­ро­ви­ча).